Россия переживёт превращения. Но если через двести лет — то это будет великая республика. А если через четыре года — катастрофа! Некогда писатель в России был глашатаем идей и выразителем чаяний. Но минувшее десятилетие почти не оставило писателям места для этой роли. Но Михаил Веллер (которого критики не случайно называют дредноутом русской интеллектуальной прозы) не уклоняется от неё. Он размышляет и говорит о России, Европе и месте первой — в последней.
Михаил Веллер переживает за Россию и Европу.

Его, как и многих других интеллектуалов, огорчает ситуация, сложившаяся сегодня в стране и на континенте. Его тревожит их общее будущее. Он говорит: «Со времён мыслителей, заложивших учение о государстве, его принято считать продуктом либо всеобщего соперничества, либо общественного договора. Но люди отказываются договариваться и жить рационально. Почему? Не потому ли, что, как писал Паскаль «ветви трудно осознать, что она лишь часть дерева? Так же и человеку трудно принять тот факт, что он — лишь часть государства, как над-личностной структуры». И действительно — люди капризны, безответственны, они рвутся к самоутверждению... Но, к счастью — сообщаются с другими в системе, именуемой государство, которая безжалостно выбрасывает ретивых выскочек. Не случайно любая армия автоматически выкидывает из рядов самых буйных, агрессивных и непокорных. Казалось бы — лучших бойцов, тех, кто в драке один на один — победитель. Но «там, где тысяча на тысячу, где люди составляют слаженную машину, индивидуалистическая сволочь только ломает строй. Фаланге она не нужна!», — убеждён писатель. «Сильное государство — это фаланга. — считает г-н Веллер, — А граждане — солдаты. В бою они движутся под командой начальников. И лишь после победы — веселятся и спорят о странном...»
Когда-то Михаил Веллер заявил: «Жизнь отдавать стало не за что — и страна разваливается на куски». То есть не страна развалилась, и стало не за что жизнь отдавать, а наоборот: она разваливается, потому что нет общего дела, ради которого стоит гибнуть и побеждать. Но как ей повернуться к «общему делу», к подлинной Республике? «Когда демонтировали СССР, то думали — всё решит рынок. Но выяснили: молодой капитализм — это не только супермаркеты, реклама и иномарки, но и создание капиталов. А в пору формирования капиталов в той же Европе хозяева сосали из рабочих все соки, да так, что только шкурки выбрасывали. Дети по 12 часов работали в шахтах. Рабочие были нищими, в 30 лет становились стариками. Только к середине XX века их жизнь стала напоминать человеческую... Свободные рыночники неизбежно жрут всё, как тунец — макрель. Что у нас и происходило. Но, слава Богу, власть поняла: надо сперва создать балансировочные механизмы, а потом спускать дредноут на воду. А иначе он потонет. И всё же к исходу XX века Россия осталась без национального проекта. И удивительное дело: тех, кто рискует задавать вопрос: а что будет со страной через 10, 50, 100 лет, всё ещё не слушают — боятся. Да — вечных государств не бывает! Да — Россия переживёт превращения! Но если через двести лет — то это будет Великая Республика. А если через четыре года — катастрофа! Чтобы её избежать, нужно поставить ясные задачи и разделить высокие цели — разработать образцовый национальный проект». По мнению писателя, эта работа осложнится тем, что будет происходить на фоне схлопывания атлантической цивилизации, у которой, по его мнению, нет ни системной задачи, ни высокой цели. «Копировать опыт западных демократий, — полагает г-н Веллер, — нам поздно. Скоро они окажутся в труднейшем положении в результате нашествия с Востока и с Юга. Сегодня вместо того, чтобы воспитывать своих детей, европейцы выкармливают детей Африки и Азии. Они хотят жить, не ограничивая себя, но и не делая «чёрной работы». Так что через поколение их заменят те, кто сейчас — обслуживает. Либеральная демократия изобретена затем, чтобы хорошо жить. Чтобы тебя не зарезали на улице. Чтобы твои дети получали образование, растили твоих внуков. Чтобы у тебя в старости был дом, достаток и медицинское обслуживание. Но демократия не всегда эффективна, и потому война или другая крупная угроза её отменяет или ограничивает. А если люди слишком склонны к комфорту, не хотят работать и избегают трудностей, то на их место приходит иной народ — варвары, гунны, монголы. И это происходит с Западом!» Михаил Веллер далеко не оптимист: он не уверен, что Север и Запад справятся с международным терроризмом. «Как бы стояла проблема терроризма — скажем, захвата заложников — когда пуритане переселились в Америку? Мужчины взяли бы ружья, нашли бы стойбище и вырезали всех. И вопрос был бы закрыт. Терроризм кончился бы! А когда наоборот — кончаются государства. Либеральная демократия — это когда твои предки втащили санки на горку, а тебе предстоит покатиться вниз. И воткнуться. Но России втыкаться рано. Мы ещё до верху не доехали. Но если в пути будем болтать о либеральной демократии, то огребём полную морду огурцов». Писатель убеждён, что страну спасёт введение общих и обязательных к исполнению правил и норм: «это касается и внутренней политики, и политики социальной. Тот, кто работает, должен получать сполна. Тот, кто служит — знать почёт. Тот, кто юн, стар или болен — чувствовать себя защищённым. Но тот, кто бездельничает — убираться вон». Михаил Веллер согласен, что будущее в России принадлежит солидному по численности и интеллектуальной экипировке Новому классу — людям нашедшим себя в ситуации рынка.
Разрабатывая национальный проект, следует предусмотреть механизмы устранения перегородок между потенциальной аристократией и всеми остальными. Вспомним: британский премьер Ллойд Джордж был сиротой, племянником сапожника! А стал главой правительства. Как бы то ни было, новый класс — это люди наиболее адаптивные и обучаемые. Сильные. Энергичные. Изощрённого ума. Цепкие. Инициативные. Они в России есть, и они уже почти выиграли. Но самое главное в том, полагает Михаил Веллер, что нельзя строить российское государство без государя. Или, по крайней мере — без царя в голове.

Дмитрий Петров

Архив газеты "Тайны века", Харьков, 2006