Праздники позади, отмечая свое 350-летие, харьковчане часто слышали слово впервые, относительно тех или иных торжественных мероприятий. Но чем и как отмечали знаменательные даты харьковчане скажем сто лет назад?
Танцевали и танцуют всегда, везде, все. Танцуют даже страусы...
Танцевали и харьковцы (так в прошлом именовалось население города). Своих танцев не придумали, но свою лепту в историю танца внесли. В 1825 году учитель танцев при Слободско-Украинской гимназии Людвиг Петровский издал «Правила для благородных общественных танцев».

Танцы для благородного собрания шли в город из Европы и сразу обрели местный колорит: па де катр становился потыкатором, полька-трамблян — трясучкой. Обозначение «потыкатор» можно увидеть в объявлениях даже в 1903 г. («Харьковские губернские ведомости» № 22).
Новь стояла в том, что танцевали по поводу и без повода. Танцевали всю ночь перед портретом Пушкина и перед портретом Чехова. Буйство массовое перед портретом... Чехова (сведений о причинах такого действа нет). Буйство случилось и в связи с приездом нового губернатора. Но, надо признаться, иные танцевальные вечера были оригинально оформлены и заслуживают того, чтобы о них вспомнить.
К середине 19 века Харьков становится социально и этнически неоднородным городом. Поэтому, наряду с общим для города субстратом проявляли себя социальные и этнические различия. В том числе, в танцах и танцевальных вечерах. Сведений об этом нет и только реклама (вот в чем ее польза для историка) позволяет упоминать о танцевальных вечерах в Польском доме, о вечерах гуцульского танца.
Интерес к искусству танца, его истории у других народов находим в многочисленных статьях харьковских газет того времени.
Приведем, как иллюстрацию сказанного, некоторые характерные описания танцевальных вечеров в газетах старого Харькова.
Приезд губернатора
«Когда приехал в Харьков генерал-губернатор С. Н. Кокошкин, дворянство и купечество задали ему такой бал в дворянском собрании, подобный которому едва ли и бывал в Харькове. Нижний и верхний залы были наполнены до тесноты богато и великолепно костюмированной по бальному харьковской и провинциальной публикой. Танцевали целые сотни в тесноте с большим трудом и со многими падениями... разноцветные большие и малые куски (от воздушных дамских платьев отрывали шпорами военных и другими способами и как дым уносились вдаль другими танцующими парами, а дамы с остатками пострадавших платьев и обнаженными атласными опочками быстро убегали в уборную, где целая дюжина ловких горничных и модисток, собравши и изловивши лежавшие и летавшие в залах оторванные куски живо и искусно приматывали их на живую нитку к платьям дам и девиц, которые выходили вновь и снова, как резвые бабочки уносились в бурных танцах... В танцах подвизались целые сотни военных чуть ли не всего чугуевского населения, штатских и студентов, молодого образованного купечества и иностранцев. На этом знаменитом бале было более тысячи человек! Бал продолжался до рассвета и стоил он с отличным ужином... сотнями бутылок самых лучших вин, особенно шампанского, с роскошным десертом из гор фруктов, конфет и варенья, с прохладительными напитками, пирожными — несколько тысяч!».
Кроме того, было много частных вечеров с музыкой и танцами с полькой-трамблян или трясучкой, как ее тогда называли («Южный край», 10.10.1881 г.)
Маскарады были в ходу... к кому-нибудь на танцевальный вечер вдруг являются несколько замаскированных кавалеров и дам в фантастических костюмах, потанцуют, выкинут несколько забавных штук, раскланяются и уедут in cognito, доставят всем немало удовольствия. Такие сюрпризы любили делать иностранцы, особенно двое богатых молодых французов.
Розово-голубой бал
Бал проходил дважды. Ему предшествовала редкая тогда такого рода реклама: «Во вторник, 2-го февраля в зале Дворянского собрания второй и последний розово-голубой бал. Просят танцующих дам быть в розовых или голубых или розово-голубых туалетах («Харьковские губернские ведомости» 27.01.1899 г.).
Газета приводит описание бала: «...бал прошел с большим успехом и оживлением. Зала дворянского собрания была изящно декорирована голубыми и розовыми гирляндами и тканями, имела нарядный красивый вид.
Танцующие дамы были преимущественно в розовых и голубых платьях, как того и требовало название бала. Несмотря на такое однообразие в цвете, туалеты дам были очень разнообразны, что делает честь дамской изобретательности. Было очень много изящных и красивых туалетов — особенно эффектным являлись сочетания розового и голубого цвета нежных тонов с темным мехом.
Танцы были очень оживленные, танцевали преимущественно новые танцы, котильон отличался разнообразием и новизной фигур.
В антракте между танцами было исполнено несколько вокальных и литературных номеров, темы которых соответствовали бальной обстановке.
Тут же на вечере был устроен базар, где было много изящных вещиц». («ХГВ» 4.2.1899 г.).
Венецианский бал
В воскресенье, 21 февраля, в залах Дворянского собрания состоится костюмированный вечер.
Будет выстроен венецианский карнавал, шествие дожа, национальные танцы, серенады, и иллюминация. При этом декорации будут изображать таинственный дворец дожей и часть канала с плывущей гондолой.
Гостиная будет превращена в тропический сад, в котором будут играть мандолинисты и гитаристы; так же будет устроен японский чайный домик, с японскими вещами, киоски принцессы Грезы и Бабы-Яги.
Дамы будут костюмированы, представляется полная свобода выбора костюмов, но преимущественно будут костюмы восточные и итальянские...
Устроители вечера прикладывают все старания, чтобы сделать его возможно интереснее». («ХГВ» 19.02.1899г.).
«Бал-маскарад в нижнем зале дворянского собрания привлек очень много публики. Зал декорирован искусственными цветами и громадными букетами. Эстрада изображала кавказский вид, утопала в живых цветах, устроена деревянная горка для катания, декорированная соснами. Гостиная обращена в сосновую рощу, где бойко торговали шампанским, блинами, чаем и пр.
Танцы начались в 12 ч. ночи. В танцах маски снимались, костюмированных дам мало.
Танцы закончились в 6 ч. утра». («Южный край», 22.02.1894 г.).
Новогодний маскарад
В маскараде, состоявшемся в драматическом театре 31 декабря, выдающимся по своей новизне явлением было комическое шествие под названием: «Ба! Знакомые все лица!»
В час ночи, при огромном стечении публики взвился занавес, задняя декорация представляла врата ада с грозной дантовской надписью: «Оставь всякие надежды сюда входящие». Через весь зрительный зал проходили разные фигуры, которые поглощала разверстая адская пасть. Прежде всего, канул в вечность дряхлый старикашка — 1880 год, за ним потянулось все злобы дней — тиф, дифтерит, гесенские мухи, жучки и др.; далее разные герои. Шествие тянулось час времени.
После перемены декорации принесен на роскошных носилках новорожденный красавец — 1881 год, который из рога изобилия раздавал публике всякие награды — билетики с напечатанными пожеланиями хорошего урожая, санитарной очистки, процветания местной прессы, больше справедливости к артистам и вообще к театральному делу.» («ХГВ», 2.01.1881 г.).
Многие танцевальные вечера имели благотворительный характер, о них нелишне вспомнить и сегодня.
Розово-голубой бал, бал, устроенный графиней В.В. Капнист был не только развлечением или отдыхом, но преследовал благотворительные цели. «Сбор (после розово-голубого бала — С.А.) довольно велик и окажет существенную поддержку новому начинанию общества вспомошествования бедным дворянам — приют для сирот» («Ю.К». 22.02.1894 г.). Бал — маскарад, устроен В.В. Капнист в пользу Харьковского губернского дворянского общества («Ю.К.» 22.02.1894 г.).
Такие же благотворительные цели преследовали и другие танцевальные вечера.
12. 12. 1880 г. — танцевальный вечер в пользу малолетних преступников.
17. 12. 1881 г. — музыкально-танцевальный вечер на установление стипендии при Московской консерватории в память харьковской артистки Е.П. Кадминой.
2.01.1881 г. — танцевальный вечер «Свет и тень» в пользу народного дома Харьковского общества грамотности.
«В воскресенье, 21 февраля, в залах дворянского собрания состоится костюмированный вечер в пользу Харьковской общины сестер Красного креста и состоявшей при ней лечебницы. Без сомнения, общество наше отнесется с большой симпатией к этому благотворительному вечеру». («ХГВ», 19.02.1899 г.)
Вообще же, «харьковская публика с каждым годом все охотнее посещает балы, устраиваемые в дворянском собрании с благотворительными целями, которые отличаются изяществом и весельем» («ХГВ», 15.01.1899 г.).
Иногда благотворительность принимала гротескный характер. Некто А. Р. Захаров предложил устраивать танцевальные журфиксы; они, по его словам, привлекли бы молодежь, невесты не засиживались, да и буфетчики подрабатывали бы. ( «Ю.К.» 16. 11. 1904 г.).
Танцуя, проводил Харьков свой 19 век и подкатывался к неминуемому 20 му...
Семен Авербух

Архив газеты "Тайны века", Харьков, 2004