Быль из серии - - житийные клейма
Сегодня год как не стало Владимира Жириновского. Объять это личность невозможно даже мысленным взором. Еще долго будут ломаться копья, кем же он был — фриком или реальным политиком?
В русском языке есть слово блаженный. Это человек, обладающий особым даром в не совсем адекватном, а может быть и совсем неадекватной форме доносить до общества важные сигналы и установки. Но сейчас в эпоху постмодерна, когда нет общей очевидности, такого человека могут и фриком обозначить.
Помню, как еще в студенческие годы, в семейном общежитии в Харькове, тусим в коридоре с соседями. Из комнаты выбегает моя маленькая дочь Настя и кричит: «Папа, там Жириновского показывают!»
Вся толпа бежит из коридора к телеку, смотреть очередной перл Вольфовича.
В детстве мы так бежали смотреть «Ну, погоди!».
У меня была даже идея — собрать все перлы Вольфовича и распространять.
Прошли годы… Год этак 2018, на Всемирном Русском Соборе в храме Христа Спасителя вижу Жириновского. Спрашиваю: «Владимир Вольфович, а когда вопрос по Харькову решать будем? Он молча проходит мимо.
Думаю, странно, Вольфович, тебе что Харьков не интересен?
Охранник Жириновского находит меня и говорит: «Владимир Вольфович сказал, чтобы вы сегодня пришли в Госдуму. Хочет с вами о Харькове поговорить». Через пару часов я уже в его кабинете. Я рассказывал о событиях «Русской весны» в Харькове. О том, какие уроды Добкин и Кернес. О том, что вообще нельзя дело иметь с представителями украинской элиты, так как эта дурная субстанция формировалась вне России на дрожжах «самостийности» и всегда будет защищать свою автономность в любых формах. Нужно формировать новую элиту из людей, безусловно преданных России. Говорил, что понятие «Украина» по определению враждебно России. Не может быть хорошей Украины. Хорошими могут быть только два Федеральных округа — Новороссийский и Малороссийский!
Делился своим видением методов, подходов, рисовал образ будущего.
Общаемся около часа, пьем чай. Причем, говорю в основном я, а он спрашивает. Эмоционально комментирует репликами, типа «вот козлы! Я же говорил об этом!». Обращается к помощникам: «послушайте, что Сергей Валериевич говорит, записывайте!» Говорит: «Ко мне прибегали пацаны из Харькова, оружие просили. Где я и где оружие? И вообще, всякие мутные козлы кабинет осаждают, а реальных людей днем с огнем искать надо!»
Прощаясь, говорит: «Да, жаль, что мы в 2014-м не были знакомы, мы бы еще тогда с тобой Харьков освободили».
Я в тот день должен был отдать товарищу двадцать тысяч рублей. Думаю, да, хорошо конечно, что мы с тобой Вольфович так по душам поговорили. Вот, если бы ты мне еще сказал, где сегодня двадцать тысяч найти?
Смотрю на Вольфовича, а он на меня.
Вдруг он поворачивается к помощнику и говорит: «ДАЙТЕ СЕРГЕЮ ВАЛЕРЬЕВИЧУ ДВАДЦАТЬ ТЫСЯЧ, ОН МНОГО РАБОТАЛ!»
Сергей Моисеев,
председатель общественной организации
«Русь Триединая»
Быль из серии - - житийные клейма
Сегодня год как не стало Владимира Жириновского. Объять это личность невозможно даже мысленным взором. Еще долго будут ломаться копья, кем же он был — фриком или реальным политиком?
В русском языке есть слово блаженный. Это человек, обладающий особым даром в не совсем адекватном, а может быть и совсем неадекватной форме доносить до общества важные сигналы и установки. Но сейчас в эпоху постмодерна, когда нет общей очевидности, такого человека могут и фриком обозначить.
Помню, как еще в студенческие годы, в семейном общежитии в Харькове, тусим в коридоре с соседями. Из комнаты выбегает моя маленькая дочь Настя и кричит: «Папа, там Жириновского показывают!»
Вся толпа бежит из коридора к телеку, смотреть очередной перл Вольфовича.
В детстве мы так бежали смотреть «Ну, погоди!».
У меня была даже идея — собрать все перлы Вольфовича и распространять.
Прошли годы… Год этак 2018, на Всемирном Русском Соборе в храме Христа Спасителя вижу Жириновского. Спрашиваю: «Владимир Вольфович, а когда вопрос по Харькову решать будем? Он молча проходит мимо.
Думаю, странно, Вольфович, тебе что Харьков не интересен?
Охранник Жириновского находит меня и говорит: «Владимир Вольфович сказал, чтобы вы сегодня пришли в Госдуму. Хочет с вами о Харькове поговорить». Через пару часов я уже в его кабинете. Я рассказывал о событиях «Русской весны» в Харькове. О том, какие уроды Добкин и Кернес. О том, что вообще нельзя дело иметь с представителями украинской элиты, так как эта дурная субстанция формировалась вне России на дрожжах «самостийности» и всегда будет защищать свою автономность в любых формах. Нужно формировать новую элиту из людей, безусловно преданных России. Говорил, что понятие «Украина» по определению враждебно России. Не может быть хорошей Украины. Хорошими могут быть только два Федеральных округа — Новороссийский и Малороссийский!
Делился своим видением методов, подходов, рисовал образ будущего.
Общаемся около часа, пьем чай. Причем, говорю в основном я, а он спрашивает. Эмоционально комментирует репликами, типа «вот козлы! Я же говорил об этом!». Обращается к помощникам: «послушайте, что Сергей Валериевич говорит, записывайте!» Говорит: «Ко мне прибегали пацаны из Харькова, оружие просили. Где я и где оружие? И вообще, всякие мутные козлы кабинет осаждают, а реальных людей днем с огнем искать надо!»
Прощаясь, говорит: «Да, жаль, что мы в 2014-м не были знакомы, мы бы еще тогда с тобой Харьков освободили».
Я в тот день должен был отдать товарищу двадцать тысяч рублей. Думаю, да, хорошо конечно, что мы с тобой Вольфович так по душам поговорили. Вот, если бы ты мне еще сказал, где сегодня двадцать тысяч найти?
Смотрю на Вольфовича, а он на меня.
Вдруг он поворачивается к помощнику и говорит: «ДАЙТЕ СЕРГЕЮ ВАЛЕРЬЕВИЧУ ДВАДЦАТЬ ТЫСЯЧ, ОН МНОГО РАБОТАЛ!»
Сергей Моисеев,
председатель общественной организации
«Русь Триединая»