После первого майдана у нас образовалась группа единомышленников — патриотов Единой Руси, и мы решили создать общественную организацию «Русь Триединая». Когда я предложил это название, многие мне тогда говорили, что при власти русофоба Ющенко организация с таким названием долго не продержится, но, как говорится, глаза боятся, а руки делают.

Я понимал, что всех сплотить в одну общность, дружить со всеми подряд невозможно и даже преступно. Ответ в Евангелии, Господь говорит, что Он принес на землю «Не мир — но меч. Не единство, но разделение». Не каждый поймет смысл сказанного Христом, как-то не по-пацифистски, нетолерантно это звучит. Но мне было очевидно, что название организации «Русь Триединая» должно было объяснять все и сразу и никому не оставлять возможности для маневра, разить, как обоюдоострый меч.
Нашу организацию мы учредили 29 августа 2005 года, в день, когда Православная церковь отмечает праздник «Нерукотворного образа Спасителя», именуемый в народе Третьим Спасом.

Знаково было для нас, что в этот день отмечается и обретение чудотворной Феодоровской иконы Божией Матери. Это Богородичный образ связан с одолением смуты и укреплением русской государственности.
С того дня в Харькове наша организация противодействовала пропаганде, направленной на разделение Русского мира. Мы, как могли, противостояли зарождающейся фашистской угрозе, вели духовно-историческое просвещение соотечественников.
Масштаб нашей деятельности был невелик, но малая закваска взбраживает все тесто. Мы успешно отработали на практике многие важные составляющие ведения информационно-идеологической борьбы. Издавали газету «Русь Триединая», которая (исходя из тезиса о том, что газета — это не только пропагандист и агитатор, но и организатор) служила площадкой консолидации патриотических общественных сил.
Десять лет прошли в постоянной борьбе на общественном фронте. Бандеровский зверь рос на глазах: если в первоначальный период впереди были видны национально свидомые историки, разные культурные диячи, вечно плакавшие о загнобленной москалями неньке Украине (нацио-нально сознательные культурные деятели, вечно плачущие об уничтоженной москалями матери Украине), то после 2004 года в городе стали появляться бритоголовые укронаци «Патриоты Украины», главным оружием которых было глубочайшее невежество и жестокость. Их было в городе немного, но они хорошо финансировались, постоянно наращивали уровень организации, дело стало доходить и до открытых столкновений — между нами и бандеровцами.
В 2008 году, на 9-е мая, у них хватило наглости организованной группой в камуфляжах выдвинуться в сторону центральной площади города, где ветеранов кормили кашей из полевой кухни и выдавали наркомовские 100 грамм. Это была явная провокация. Наверняка их поджидали дружеские СМИ, чтобы растрезвонить о том, как эти нетолерантные ветераны не хотели национального примирения и набросились на «мирных патриотов Украины»…
Мы своей компанией общались с ветеранами в офисе «Слобожанского выбора». В здании, известном архитекторам всего мира, Доме государственной промышленности, возведенном из монолитного железобетона в 1928 году в стиле конструктивизма. Выходя из здания, лицом к лицу встретились с тремя молодчиками. Нас тоже было трое. В уверенности, что товарищи за моей спиной, я к ним подошел и спросил: «А почему вы без Георгиевских ленточек?»
Они отреагировали и грубо послали меня. Вариантов не было, пришлось не раздумывая бить первым. Оказалось, что мои друзья были еще в дверях четвертого подъезда, и первые секунды мне пришлось отбиваться самому. Меня сбили с ног, но помощь пришла вовремя.
До площади они не дошли, мы тогда их уложили под бетонной стеной первого советского небоскреба.
Удивительно, но на мне была лишь одна царапина у виска — это удар берцем прошел мимо цели. Мы тогда снимали фильм «Подвиг покаяния» о крестном ходе «Под звездой Богородицы» с державной иконой Божией Матери. Один из лучей крестного хода из Иерусалима в Москву шел через Харьков и собрал десятки тысяч людей. Я был автором текста и ведущим фильма. Думаю, что ради этого дела и волос с моей головы тогда не упал.
В 2007 году я увлекся темой восстановления храма Христа Спасителя в Спасовом Скиту.
Я пытался выйти с этим предложением на владыку Никодима Богодуховского и Харьковского. Мне тогда сказали, что это опасно, так как СБУ тему восстановления храма в Спасовом Скиту держит на особом контроле.
Сочувствующие моему делу представители Епархии посоветовали выйти сразу на будущего патриарха и помогли попасть на «Рождественские чтения».
В Кремлевском дворце съездов в январе 2008 года мне удалось встретиться на «Рождественских чтениях» с будущим Патриархом, митрополитом Смоленским и Калининградским Кириллом и переговорить по этому вопросу.
Митрополит Кирилл сказал мне, что храм восстанавливать надо, но время для этого еще не пришло.
Мне в 2008 году казалось, что условия для воссоздания храма вызревают, но государственный переворот 2014 года на Украине подтвердил верность суждения патриарха.
Тогда же я встретился и с Наталией Нарочницкой (православный политик, доктор исторических наук, депутат Госдумы РФ 4-го созыва). Помощница Нарочницкой Ирина, пообщавшись со мной, определила: «Вам надо встретиться с Михаилом Смолиным, он тоже православный имперец».
Думаю, времени мало, у меня выбор: искать в Москве Смолина или поехать в Троице-Сергиеву лавру и потом на поезд.
Поехал в лавру. Возле лавры есть источник Саввы Сторожевского. На улице был приличный мороз — минус 20. Я решил попить водички и этим ограничиться. Но совершенно незнакомая бабуля не дает мне пройти, перегородила путь и настойчиво говорит: «Тебе надо в купель окунуться». Говорю: «Да как же, мороз такой! Мне еще на поезд».
Она ничего и слушать не хочет: «Иди в купель».
Думаю, ну ладно, может, она что-то знает.
Захожу в бревенчатую купель, мужчина плотного телосложения уже одевается. Я раздеваюсь, спускаюсь по обледенелым ступенькам, окунаюсь трижды. От ледяной воды перехватило дыхание. Мужчина говорит: «С головой, по полной окунайся». Думаю, ну надо же, и тут контроль!
Выхожу, начинаем общаться, знакомимся. Мужчина представляется Александром, помощником Смолина. Вот тут у меня дыхание по-настоящему перехватило! Он говорит: «Ты знаешь, если бы ты с улицы зашел к нам, то мы бы еще проверяли, кто ты. Но поскольку сегодня день Саввы Сторожевского и мы с тобой встретились в купели на источнике Саввы Сторожевского, то нет к тебе вопросов. Господь нас свел!» Александр подарил мне только что изданную Смолиным книгу киевского автора Александра Каревина «Русь нерусская».
Книгу я прочел на одном дыхании. Это было то, что нужно, небольшая по объему, но важная по содержанию книга, автор которой непредвзято разбирает важнейшие вехи украинской истории. Взгляд киевского историка существенно отличается от официальной исторической украинской пропаганды, подтвержден множеством ссылок и весьма убедителен.
В 2009 году мы в Харькове самостоятельно издали тысячным тиражом в мягком переплете. Эту книгу мы разбросали по многим торговым точкам города и раздали всем депутатам Харьковского областного совета.
Глубоко убежден, что если бы «Русь нерусскую» тогда удалось своевременно издать большим тиражом и распространить в масштабах Украины, раздать студентам возле вузов, то многое бы изменилось. Эта книга, невольно листаемая и читаемая студентами на занятиях, могла вызвать в каждой группе мини-антимайдан. А возможно, и включить устойчивый встречный общерусский пассионарный поток на территории Украины.
Но и тысячного тиража хватило, чтобы вызвать бурную реакцию.
За издание книги «Русь нерусская» украинские националисты требовали возбудить против нас уголовное дело и закрыть организацию. Им показалось, что книга несет угрозу безопасности Украины. В газете тогдашнего губернатора Авакова печатались «разгромные» статьи, организацию «Русь Триединая» клеймили за недостаток «национальной свидомости».
Именно невозможностью полемизировать с убедительными доводами автора книги была вызвана столь болезненная реакция так называемых «национально свидомых».
В 2012 году представители харьковских общественных организаций, сторонники Русского мира организовали презентацию книг в старейшей и главной библиотеке города им. Короленко. Среди презентованных книг были и изданные нами «Самодержавие духа» митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского Иоанна Снычева и «Русь нерусская» Александра Каревина.
Бритоголовые «Патриоты Украины», будущие «азовцы» пришли на презентацию. Стали всех в упор фотографировать и вообще пытали сорвать мероприятие. Я в свою очередь начал фотографировать их, поднося фотоаппарат прямо к лицам и в фас, и профиль. Они разозлились, мы вышли в коридор, и они стали спрашивать, кто я такой. Я дал визитку и говорю: давайте свою. Они отказались, сказав, что с москалями честно не поступают, пообещали разобраться со мной и вообще поджечь библиотеку.
И действительно, когда мероприятие уже закончилось и мы разошлись, у библиотеки собралась толпа молодчиков, которые требовали выдать им презентованные нами книги. Иначе они подожгут библиотеку. Это сейчас на Украине подобные действия стали поведенческой нормой, а тогда сотрудники библиотеки были шокированы. Уже тогда их угрозы не были пустым звуком, через некоторое время на Рымарской, где располагался их штаб, они зверски избили поспорившего с ними парня, бывшего афганца. Били его молотком, ножами и душили шнуром. Парень чудом остался жив.
Конечно, наш энтузиазм и политическую неопытность пытались использовать в грязных политтехнологиях…
Сказать, что мы, русские жители Юго-Востока тогдашней Украины, видели в Путине нашего спасителя — это не сказать ничего, но 2014 год показал, что мы забыли: «Не надейтесь на князей, на сынов человеческих, в которых нет спасения» (145-й псалом). Впоследствии партию переименовали в «Русь Единую», но тогда мы готовы были за Путина врага зубами рвать.
Однажды в 2011 году я возвращался с конференции из Москвы в Харьков. В купе со мной ехали три москвича. Они были навеселе, мы познакомились и пошли в вагон-ресторан. По ходу выяснилось, что они белоленточные и ненавидят Путина.
Я обозначил свою точку зрения. Они решили внести коррективы в мою мировоззренческую основу в тамбуре. Деваться некуда, пришлось проявить воинскую смекалку. Бросившегося на меня товарища я ударил тяжелой дверью тамбура. А остальным двум крикнул (да простят меня честные правоохранители): «Мусора!»
Надо сказать, что на пьяного человека это слово действует отрезвляюще. Они растерялись, и этого хватило, чтобы я ушел от них в свой вагон и улегся на полке. Но вскоре они ворвались в вагон, и самый буйный, которого я ударил дверью, был уже весь в крови и кинулся на меня.
В юности я занимался кунг-фу, каким-то бойцом себя никогда не считал, но навыки неоднократно помогали в сложных ситуациях. Я отработал простой, но очень эффекивный прием, которым в фильме «Место встречи изменить нельзя» Шарапов нейтрализовал Фокса. И этот прием меня несколько раз выручал. И в этот раз я заломил руку бело-ленточному адепту Навального. Он был повыше меня ростом и размашисто рухнул на пол. На шум прибежали проводники. На следующий день протрезвевшие товарищи, смутно припоминая вечер, отпаивались чаем и сами корили себя за пьяный дебош.
Утром в Харькове была важная конференция, посвященная памяти Евгения Кушнарева, и мне надо было быть там. Мое лицо не пострадало, и все же рубашка была вся в крови. Закрыл её галстуком, надел пиджак и как ни в чем не бывало явился на конференцию. Раздаю газеты, заходит Константин Затулин, говорит: «Во! Как ты быстро, на поезде раньше, чем я на самолете!»
Да уж. Хотел сказать, что по дороге пришлось бой за честь Путина выдержать, но промолчал. Как ни крути, а конный пешему не товарищ:
Впоследствии, в 2014 году, не без участия Затулина моей семье в ускоренном порядке дадут российское гражданство. Некоторые говорили — «свезло», но для меня такого слова нет. За этой легкостью десять лет пота и крови.
Некоторое время я возглавлял общественную организацию «Слобожанский выбор». Войдя в свой кабинет в здании Госпрома (Дом государственной промышленности), я первым делом убрал со стены украинский флаг и водрузил на его место флаг Руси Триединой
Организация «Слобожанский выбор» была одновременно и фракцией облсовета. Я был помощником депутата облсовета Цюртка Валерия Михайловича, ныне покойного.
В 2008-м мы с ним ездили в Южную Осетию.
Мы видели, что националисты стремились ухватить бразды в области культурной политики. Возглавляли различные комиссии в советах, в то время как Партия регионов была поглощена экономикой. Но мы понимали, что культурный фронт важнее. Если националисты закрепятся на культурной площадке, то завтра заберут все и у всех.
Вообще, тогда нам многое удалось сделать.
Нами было предпринято много важных инициатив в области культурной политики. На реальной культурно-исторической основе была разработана и реализовывалась программа развития региона.
На территории Харьковской области Владимир Мономах в 1111 году одержал победу над половцами. Общественниками был установлен в Изюмском районе памятник на месте исторической битвы.
Мы приехали на открытие, лил обложной дождь, но, когда начался молебен, сквозь тучи пробился луч солнца, упал на памятный знак и освещал его, пока не закончилось наше мероприятие.
Также планировалось установить памятник на месте победы русских войск над шведами в Краснокустком районе. Там, где зимой 1709 года у села Городнее Карл не просто потерпел сокрушительное поражение, но и чуть не был пленен казаками.
В области было широко развито реконструкторское движение, в котором участвовала и наша организация. Подвиги солдат царской армии и советских бойцов воспроизводились на полях сражений.
Враги Русского мира в нашем регионе не могли и головы поднять, всякие попытки пресекались на корню. Их били, и не только в переносном смысле.

Из книги Сергея Моисеева «Переход через пропасть»