Просматривая пожелтевшие от времени страницы харьковских газет конца 19 — начала 20 веков, нередко встречаешь заметки, а то и пространные корреспонденции о 1-ом Оренбургском казачьем полке.
В ту пору он был расквартирован в Харькове и, судя по всему, вызывал интерес у горожан царской России. Казачество было военным сословием, составлявшим в армии и регулярные войска, главным образом конные. Оно несло службу на особых условиях — со своим обмундированием, снаряжением, холодным оружием и строевыми лошадьми.
Каждый казак, достигший 17 лет, получал из станичного фонда свой «пай» —земельный надел, официально установленный в размере 30 десятин. Это — было сословие воинов-землепашцев, призванных по первому зову сесть на коней и включиться в боевые действия.
Казаки сегодня или бутафория или уже этническая самоидентификация. В России во время недавней переписи казаки Дона и Кубани — все или многие в графе «национальность» написали «казак».
Из 13 казачьих войск царской России Донское, Кубанское и Оренбургское были самыми крупными. Последнее в Первую мировую войну выставило 18 конных полков, отдельный конный дивизион, 47 сотен, девять батарей — всего около 60 тысяч человек. А, вообще, казачьи части числом в 300 тысяч сабель и штыков укомплектовали российскую конницу более, чем на две трети. Если немного углубиться в историю, то обнаружится, что между донскими и оренбургскими казаками существует в известной мере кровная связь. Объясняется это тем, что ещё в первой четверти XVIII века при Петре Первом, да и позже, донцы не раз восставали против железной «царской длани», пытаясь отстоять свои «свободные привилегии». Опальные полки ссылались на далекие рубежи Российской империи. Оренбургский казачий полк, квартировавший в Харькове в конце XIX века, был уже, несомненно, иным, нежели его беспокойные предки. Можно предположить, что появление полка на Слобожанщине, быстро продвигавшейся по пути капиталистического развития, было вызвано возрастающей революционной активностью рабочих масс. Как известно, казачьи нагайки охотно использовались царскими властями в усмирительных целях. Однако оренбуржцы, если судить по газетным заметкам, явно вызывали у харьковчан симпатии. На то были свои причины. Всю весну 1893 года Харьков страдал от наводнений. Низменные части города оказались в катастрофическом положении погибло последнее достояние бедняков, — писала 12 апреля 1893 года газета «Харьковские губернские ведомости», — многим приходилось терпеть голод. Во время этой тяжкой беды командир Оренбургского казачьего полка и, одушевляемые его примером, подчиненные спасли много жизней, для них как бы не существовало опасности, ни большая глубина разлива во многих местах, ни быстрота течения не останавливали казаков в подаче помощи несчастным. Кроме того, командир полка, полковник Шпицберг, оказывал помощь неимущим и раздачею хлеба, купленного частью на его личные средства, а частью на пожертвования, а также одежды и других вещей.
Через пять лет харьковская газета «Южный край» опубликовала репортаж о театрализованном представлении, которое оренбуржцы дали горожанам. Это было, видимо, нечто среднее между военным учением, идейно-патриотическим мероприятием и зимним гулянием. Назывался репортаж «Однажды в студеную зимнюю пору». И вот о чем в нем рассказывалось.
«Вчера, в пятницу, на Конной площади в первом часу дня происходило взятие снежного городка Оренбургским казачьим полком. Несмотря на резкий, холодный ветер и 8 градусов мороза, на площади собралась масса публики полюбоваться столь интересным зрелищем: между Свято-Духовскою церковью и складами г. Клеменова было воздвигнуто из снега нечто вроде крепости, около 40 шагов в квадрате по углам которой возвышались четыре снежные башни, а в центре — снежный конус, на вершине которого был водружен турецкий флаг и сидел казак в фантастическом костюме, изображавший муллу.
Внутренность города — крепости занимала часть казаков, составлявшая гарнизон. Вдали, около поворота к Сабуровой даче расположились сотни, назначенные для атаки городка.
В час дня прибыл исправляющий за отсутствием генерала Винберга. Должность начальника гарнизона начальник артиллерии (Шармбвского) — корпуса, генерал-лейтенант Есаулов. По данному знаку начались скачки через барьер, казаки скакали молодцами и легко брали его. Затем началось тактическое учение, закончившееся взятием города.
Затем была молодцами-оренбуржцами произведена джигитовка, доставившая немало искреннего удовольствия присутствовавшей публике, собственно ради нее и стекшейся на площадь».
Весной 1904 года «Харьковские губернские ведомости» писали о торжестве, отмечаемом в Оренбургском казачьем полку — его новым шефом стал наследник — цесаревич великий князь Алексей. А 24 апреля 1914 года эта же газета рассказала о полковом празднике «Вчера — к 12 часам дня полк в полном составе прибыл на Конную площадь, где был совершен благодарственный молебен, и командир полка Ф. В. Сивере пропустил казаков церемониальным маршем, причем благодарил их за молодцеватый вид. Молодые казаки были приведены к присяге. Присутствовали офицеры местных полков, полковые дамы и много других лиц. В гарнизонном собрании по случаю торжества состоялся обед».
Через три месяца и семь дней началась Первая мировая война. Она безжалостно показала, что с развитием военной техники конница отжила свой век — казачьи полки, ходившие в отчаянные атаки развернутой лавой, гибли под ураганным, пулеметно-орудийным огнем.
Семен Авербух, историк
Архив газеты "Тайны века", Харьков, 2004