Документальное продолжение публикации, начатой в нашей газете
(№ 12 за 2003 год)
Харьков претил Пушкину. И видимо не без основания. В «Путешествии в Арзум» находим: «Мне предстоял путь через Курск и Харьков; но я своротил на прямую тифлисскую дорогу, жертвуя хорошим обедом в курском трактире... и не любопытствуя посетить Харьковский университет, который не стоит курской ресторации».
Харьков отвечал взаимностью. Поэтическими кумирами в городе были Лермонтов и Жуковский. Общественность даже обсуждала возможность соорудить им памятники.
Пушкина чтили весьма своеобразно. В частности, в дворянском собрании всю ночь шли танцы по случаю 50-й годовщины смерти А. С. Пушкина.

Все изменилось к столетию поэта. Юбилей отмечали с размахом, который превзошел окрестные города. Тогда же было решено установить в городе памятник поэту.
26 мая (по ст. стилю) 1904 г. был установлен первый памятник в Харькове — бюст Пушкина.
С той поры сюда не зарастала народная тропа. Здесь отмечали Пушкинские дни, читали стихи Есенин и Евтушенко. Но несли сюда не только цветы и признание: «Тебя как первую любовь России сердце не забудет». Кое-кого остро волновал вопрос: «Блондин или брюнет был Пушкин» И вот на пятом месяце со дня открытия бюста сюда приволокли динамит. И в ночь на 31 октября прогремел взрыв.
Вот как описывали данное событие «Санкт-Петербургские ведомости»: «...Минувшей ночью в один час 10 мин. у памятника бюста Пушкина произошел взрыв неизвестного снаряда, гул которого был подобен сильному удару грома. В трех домах лютеранской кирхе, находящихся близ памятника, полопалось много стекол.
На постаменте памятника остались следы ожога. Часть памятника получила трещину снизу вверх. В двух местах отпали кусочки карнизов. Взрыв был слышен за два квартала — многие обитатели домов вскочили, разбуженные громоподобным ударом. Недалеко от места взрыва найдена палка с металлическим наконечником и рогулькой. Как полагают, это было приспособление взрывного снаряда. Полиция схватила было двух молодых людей, бежавших от места взрыва но их освободили: они объяснили бегство испугом. Производится тщательное расследование. Пострадавших нет».
Нелепость акции очевидна. Террор народников ушел в прошлое, да и не охотились они за памятниками. Массовый снос был еще впереди.
Так же выяснилось: взрыв случайно или намеренно совпал с какими-то беспорядками в городе. Харьковские газеты о них умолчали, краткая информация обнаружена в «Московских ведомостях».
Вот что писали «Московские ведомости»: «...2 ноября вечером по улицам города Харькова прошла толпа народа в несколько сот человек, неся портрет Государя, с пением «Спаси, Господи, люди твоя» и народного гимна. Патриотическая манифестация была вызвана сделанными накануне вечером попытками нарушить порядок и тишину в некоторых местах города, быстро прекращенными энергичными мерами конной и пешей полиции».
Журнал «Україна» (1927 №6, с. 127-128) почему-то напрямую связывает эту манифестацию со взрывом, называя ее откликом. Не оказался ли Харьков предтечей событий 1905 года?
Взрыватели цели не достигли. Удивительно, но бюст поэта не пострадал. Эхо взрыва прокатилось по российским газетам. Но, похоже, взрыв накрыл и самих организаторов.
19 ноября 1904 года прокурору киевского окружного суда поступило донесение под № 7997, в котором говорилось, что фастовская мещанская управа препроводила полученный с почты запечатанный конверт с экземпляром прокламации, адресованной на имя фастовского городского головы от Обороны Украины. В ней говорилось, что поставленный в Харькове памятник Пушкину разрушен и для него, как для русского поэта, нет больше места, а на Украине должен стоять памятник Шевченко (приводим по тексту, опубликованному в журнале «Україна» (1927 г, № 6, с. 128).
Выявилось, что организатором была некая Оборона Украины, состоявшая, как можно предположить, из членов Украинской Народной Партии. Ко времени взрыва она вовсе базировалась за пределами России (в Черновцах): сведения о ее дальнейшей деятельности обнаружить не удалось. Возможно, эту деятельность удалось остановить.
М. Лодзинский о деятельности Украинской Народной Партии отмечал следующее: «...О массовом движении, которое она вызвала, писать хватит, так как она себя таким образом не проявила...
Тактика, которую рекомендует УНП, может привести к чему угодно, только не к осуществлению ее идеалов...
УНП до сих пор проявила свое существование только тремя брошюрами и неудачным динамитным покушением на памятник Пушкину в Харькове, мотивированным в отдельной прокламации тем, что Пушкин в своих писаниях «Полтава» нарушал честь Украины, к тому же, памятник русского писателя на украинской земле — лишний, при том, что памятники деятелям украинского народа ставить запрещено».
«Украинская Народная Партия» (ж. «Україна», 1927 г., № 6, стр. 146).
Каков портрет, такова и рама. Нелепость замысла, как и форма исполнения, очевидны. Тем более в условиях Харькова.
В Харькове в то время общественность города вовсю обсуждала проекты памятника Шевченко и памятника композитору Лысенко. Иллюстрированное приложение к газете «Южный край» публиковало рисунок проекта памятника Шевченко и музея при нем.
В Харькове постоянно гастролировали украинские театральные коллективы. Реклама о них шла в газетах, постановки сопровождались рецензиями. Профессор Сумцов беспрепятственно публиковал украинофильские статьи.
В частности, еще 13 января 1881 года тогдашний харьковский генерал-губернатор князь Дундуков-Корсаков предоставил обширный документ в пользу украинской литературы, сценических представлений, концертов и печати нот с текстами. Последствием был высочайший (императора Александра III) приказ на пересмотр правил с 1876 года и разрешение на выпуск украинских словарей, пьес и публичного исполнения украинских песен, куплетов.
(Цитата из издания «Український вісник», Львов, 1905 г., стр. 222.)
Императрица Екатерина II как-то заметила — кто ж из пушек по идеям стреляет?
Возможно, бюст Пушкину в Харькове был первым на Украине памятником поэту, но кому-то показалось, что с помощью динамита можно бороться с культурным и духовным наследием.

Семен Авербух

архив газеты "Тайны века", Харьков, 2004