Сейчас трудно оценить какие удивительные сыны Отечества служили Державе «не на живот, а на смерть», живя по заповедям: «Богу — душу, Царю — славу, а себе — честь».
В сонме Новомучеников и Исповедников Российских, как драгоценный камень, проникновенно сияет имя одного из них — видного русского государственного и общественного деятеля конца XIX — начала XX века, русского дворянина Владимира Федоровича фон-дер Лауница. Вся его не столь продолжительная жизнь, — а прожил он немногим более 50 лет, — была полностью отдана служению Престолу и Отечеству. Однако его деяния дороги нам не только как памятник нашей истории, ибо значение совершенного им христианского подвига во имя Царя и России не ограничилось временными рамками его земной жизни.

Однако, до сих пор, произволом врагов православной России, возводивших на него многие десятилетия хулу и клевету (и к злодеям причтен, Исаия, 53, 12, Мк. 15,28) и боровшимся с ним и после его гибели, Владимир Федорович вычеркнут из нашей истории. Его подвиг, во имя Христа, остается неизвестным уже многим поколениям русских людей, не получил пока должного церковного и общественного признания. Есть судьбы, которые являются срезом времени, в которое данный человек живет. И все, что происходит при нем, и славное, и трагическое, проходит через его жизнь. Такая судьба была у Владимира Федоровича фон-дер Лауница.
Есть имена, которые сокрыты Богом до времени, пока народ не в состоянии осознать их духовную значимость. На небесах они обрели свою ценность, а народом, пока он сам не поднялся до уровня их служения Богу, они не востребованы. Мы знаем примеры, когда Господь открывал, казалось бы, канувшие в лету, имена Своих угодников. Таким по сей день является имя убиенного террористами русского дворянина, Владимира Федоровича фон-дер Лауница.
Владимир Федорович фон-дер Лауниц родился 10/23 августа 1855 г. в с. Каргашине, Елатомского уезда Тамбовской губернии (ныне Сасовский район Рязанской области) и происходил из древнего прибалтийского рода. По семейному преданию один из его предков был в числе свиты наследницы Византийского Императорского Престола Софии Палеолог, будущей супруги Великого Князя Московского Ивана III, которая прибыла в Россию в 1472 г. Представители рода фон-дер Лауницев входили затем в служилое дворянство, отличались верностью и преданностью Русскому Престолу. Отец Федор Федорович — генерал-лейтенант, участник целого ряда военных кампаний (служил в одном полку с М. Ю. Лермонтовым). Мать Софья Николаевна, в девичестве Карачинская, происходила из дворян Тамбовской губернии, где находились их родовые имения.
Служение Отечеству корнета Лауница началось с доблестных подвигов, отмеченных высокими наградами за храбрость, на Русско-турецкой войне 1877-1878 гг., которую вела Россия по освобождению болгар и сербов от османского ига. Закончив Пажеский корпус, он добровольно отправился на войну в составе Гродненского Гусарского полка и был зачислен в корпус Наследника Цесаревича.
Затем, уйдя в отставку в чине полковника, он был избран Предводителем харьковского дворянства, строил, в том числе и на собственные средства, церковно-приходские школы для крестьянских ребятишек, прилагая все силы, чтобы дети знали свою православную веру. Будучи Архангельским вице-губернатором, помогал Соловецкому монастырю. Став Тамбовским губернатором, Владимир Федорович не изменил себе. Как истинный православный христианин, неустанно творивший дела любви милосердия, он постоянно опекал нищих, вдов и сирот. В решении земельных вопросов, в проведении реформ, не следовал западным образцам, а старался сохранять для крестьян традиционный, общинный уклад жизни. Опекая духовенство, щедро жертвовал на сельские храмы и монастыри. И, наконец, в статусе Санкт-Петербургского Градоначальника неустрашимо продолжил борьбу с революционной смутой, всячески поддерживая патриотов-монархистов.
Отношение Владимира Федоровича к беднякам, обездоленным напоминало окружающим о первых временах христианства. Тамбовский губернатор находил возможность приходить в нищенские трущобы и ночлежки, и сидя на нарах, рядом с их завшивевшими, грязными обитателями, расспрашивал о причинах их трагедий, семьях, трудовых навыках, помогая опустившимися на дно людям в корне изменить свою жизнь, вновь «стать добрыми христианами».
Он рассылал ближних ему людей узнавать, где есть сироты, убогие, хромые и слепые, и, по возможности, удовлетворял их существенные нужды. В течение недолгого поста служения в г. Тамбове, определил на должности, по их профессии прежней, около 85 человек.
«ПРЕПОДОБНЫЙ СЕРАФИМ ПОМОЖЕТ...»
Одной из ярких страниц нашей Церковной истории, истории Русской святости, является прославление всенародно почитаемого батюшки Серафима Саровского чудотворца. Являясь в 1903 году Тамбовским губернатором, Владимир Федорович был, со стороны государства, одним из инициаторов и организаторов торжеств по его прославлению. И делал он это не только по должности, но и по безграничной любви к святому Старцу.
Ему «суждено было послужить великому Саровскому торжеству, — писал впоследствии епископ Тамбовский и Шацкий Иннокентий. — На нас двоих тогда легла вся тяжесть и ответственность за успех этого светлого события в жизни России. Мне досталась церковная сторона торжества, ему — гражданский порядок, охрана, распорядительность. И сколько вложил он в это торжество Церкви своего труда, хлопот, забот, опасений и тревоги, — то видел и оценил Царь-Богомолец, да с высоты небес призирал прославляемый Саровский праведник».
О величайшем значении для Русской Православной Церкви и России этого события уже много написано и сказано. По сохранившимся в архивах документам, освещающим труды Владимира Федоровича, по подготовке Саровских торжеств, видно, что многие подготовительные мероприятия он, видя нехватку средств, проводил за свой счет: прокладывал дороги, строил палатки для паломников, организовывал горячее питание... На торжества прославления, по некоторым данным, собрались более 300 тысяч паломников со всей России. Всех надо было накормить, устроить, организовать торжественный порядок великого праздника. И когда его спрашивали, как же он один с этим справится, Владимир Федорович со спокойствием духа отвечал: «Преподобный Серафим поможет!» — и размашисто крестился.
Когда по прибытии Государь направился к храму, народ, горевший желанием радушно встретить своего Царя-Батюшку, узнав об этом, хлынул Ему навстречу. Владимир Федорович увидел, что многотысячная толпа может смять Государя. Буквально в считанные доли секунды он сообразил, что необходимо предпринять. Вместе с генералом Мосоловым они переплели руки, на которые встал Государь, подняли Его над толпой и понесли по направлению к храму.
«ВЕРА В БОГА И ТВЕРДАЯ РУКА...»
Но времена пришли суровые, и повседневные заботы Тамбовского губернатора были далеко не праздничными — наступал 1904 г. Владимир Федорович не стал ждать, пока огненный революционный смерч охватит всю губернию. Поддержав по благословению епископа Иннокентия (Беляева) создание Тамбовского Союза Русских Людей, быстро погасил в своем крае катившуюся по России революционную смуту. На вопрос Петра Аркадьевича Столыпина, бывшего в ту пору губернатором соседней Саратовской губернии, которую полностью захватила революционная анархия и где вовсю полыхали имения и усадьбы, что в короткий срок и малыми силами ему помогло справиться с этим разрушительным смерчем, Владимир Федорович «поделился секретом»: «Вера в Бога и твердая рука».
Эти события дали возможность Государю еще раз убедиться в государственных талантах фон-дер Лауница. И когда Российской столице потребовалась твердая рука в защите от разгулявшегося терроризма, 31 декабря 1905 г. (13 января 1906 г. по н.ст.) Государь Своим Высочайшим Указом назначил генерал-майора В.Ф. фон-дер Лауница Санкт-Петербургским градоначальником.
Владимир Федорович вступил в Петербурге в исполнение своих обязанностей в самый разгар нашей смуты. Петербург волновался и закипал, точно гигантский котел. Владимир Федорович очистил город от хулиганов и начал уничтожать разврат игорных домов. В начале так называемого «освободительного движения» Петербург покрылся целой сетью игорных домов — этих притонов подлости и разврата. Владимир Федорович понимал, что разврат душ есть именно та почва, на которой зарождаются и развиваются всякого рода преступления, до политических включительно. Очищая Петербург от всякой внешней грязи, Владимир Федорович начал очищать его и от внутренней.
Как боевой генерал, фон-дер Лауниц четко и трезво оценил сложившуюся в столице картину. «Внутренняя грязь» потребовала от него колоссального напряжения моральных и физических сил, ежедневного, до поздней ночи, связанного с риском для жизни, труда. Тяжелое лихолетье приходится переживать. Обезумевшие, опьяненные успехом враги нашей исстрадавшейся Родины, усиленно продолжают свою дьявольскую пропаганду. Все им дозволено, все им на руку, и под знаменем «цель оправдывает средства» — подлоги, ложь, клевета, убийства, террор, подкуп — их лозунги! Под рукоплесканье с толку сбитой толпы хулиганов, принимаемой за русский народ, провозглашаются возмутительные воззвания, и излюбленные наши пресловутые представители — члены Думы — в своих греховодных словоизвержениях довели до апогея самоуничтоженья. Вера православная, Родина, Царь — все насмарку, как устаревшие, негодные принципы... Нет худа без добра — этот бред, кошмар исступленных откроет глаза народу. Полагать надо — Господь не без милости, и правда все же свое возьмет. Неустанно повторяю: «Велик Бог земли русской» и с глубокой верой и надеждой взираю на будущее... Грустные картины. Тяжело, но не безнадежно!», — писал Владимир Федорович в одном из своих писем, давая четкую картину происходящего. Но Градоначальником стал Лауниц, и Петербург затих, «сдался», начала налаживаться мирная жизнь, «никто не посмел при нем шевельнуться», пишет современник, имея в виду революционных бесов.
Почистив градоначальство от антигосударственных элементов, откровенно выступавших против Царя и Монархии, он в то же время, по благословению отца Иоанна Кронштадтского, впоследствии причтенного к лику святых, поддержал патриотическую деятельность Союза Русского Народа. Взяв на себя ответственность перед Государем, в случае роспуска революционно настроенной I Государственной Думы, оградить столицу от революционных потрясений, пресек террористический беспредел социалистов и эсеров. В результате его решительных действий в Петербурге установились тишина и порядок.
Владимир Федорович прекрасно понимал, что идет брань духовная, что выступают против Монархии не просто чем-то недовольные отдельные иноверцы и инородцы, а на Русь Святую надвигаются черные полчища, ведут войну те тайные силы, отец которых дьявол. Как считал сам Владимир Федорович, личных убеждений человека нельзя касаться, какие бы взгляды тот не исповедовал, даже если эти убеждения противоречат твоим собственным. Но если они перестают быть личными, проявляются активно, порождая тем самым противозаконные общественные действия и становясь серьезной угрозой для безопасности государства, с ними надо бороться незамедлительно. И здесь он был непреклонен. Несмотря на запугивания, на ежедневную смертельную опасность, Владимир Федорович как христолюбивый воин, бесстрашно вступает с ними в борьбу, опираясь на только что созданный Союз Русского Народа. Своей по-детски искренней, «несовременной» верой в Бога, «неподходящей» для взрослого человека, да еще такого высокого сана, слишком горячей преданностью Самодержавию и неподкупным служением Отечеству, он стал мешать уже и тем, и другим.
«БОРЕЦ-МУЧЕНИК ЗА СВЯТУЮ РУСЬ...»
Убийство Владимира Федоровича весьма символично. Об этом говорит выбранное террористами время и место: оно произошло в предрождественскую неделю, когда весь христианский мир готовился к встрече с Божественным Младенцем, на пороге только что освященного храма в честь св. мчц. Царицы Александры в Петербургском Институте Экспериментальной Медицины, двумя выстрелами в упор.
Свидетели вспоминали, что «во время молебна Владимир Федорович горячо молился, будто чувствуя, что над ним витает уже ангел смерти». Владимир Федорович знал, что он приговорен террористами, уже несколько лет, начиная с Тамбова, они без устали охотились за ним. Ту же дату насильственной смерти предсказала ему еще в 1903 г. блаженная Паша Саровская. Но когда близкие люди, глубоко почитавшие Владимира Федоровича, просили его уехать из Петербурга, не подвергать себя смертельной опасности, он был по-военному краток и непреклонен: «Смерти я не боюсь, все мы в руце Божией... Останусь, пока нужен Государю!». Как глубоко верующий человек, безусловно, одаренный мистическим чувством, Владимир Федорович безошибочно осознавал главное: не будет Самодержавной Монархии — не будет России. Верный присяге, как русский генерал и гражданин, до последней минуты своей жизни он служил Государю, являясь крепкой опорой Царского трона. Эту опору врагам Монархии надо было сокрушить. За несколько лет он выдержал 15 покушений!
В списке приговоренных к смерти «он стоял третьим после Царя Николая II и Петра Столыпина, а погиб первым — в самом конце 1906 года» (21 декабря по старому стилю).
Отпевал его, еле сдерживая слезы, Предстоятель Русской Православной Церкви, митрополит Петербургский и Ладожский Антоний (Вадковский), провожал весь Петербург. В снежную морозную вьюгу его останки со станции Мальцево до Каргашина несли на руках крестным ходом с хоругвями и иконами, как несут почитаемые мощи любимого святого.
Когда пришла скорбная весть о его гибели, собрав нищенские копейки, обитатели петербургских и тамбовских ночлежек послали его вдове Марии Александровне телеграмму и погребальный венок, в память о Владимире Федоровиче написали трогательные стихи, называя его «наш общелюбимый добрый начальник» за его широкую душу и любвеобильное, сострадательное сердце.
Съехавшиеся на похороны в село Каргашино со всей губернии босяки, рыдали как дети, а «одними словами, — по замечанию современника, — слезу у такого народа, не выжмешь». В 40-й день кончины Владимира Федоровича по просьбе тамбовских бедняков Преосвященным Иннокентием была совершена по нему панихида. В своих безыскусных стихах в память о Владимире Федоровиче простецы, выражая свою неподдельную, глубокую скорбь, вместе с тем удивительно точно определили идеал русского государственного чиновника:
«...Державной воли верный исполнитель
Убит вблизи святынь предательской рукой.
За что ж? За то ль, что верный долгу чести
Он был поборником законности и прав?!...»
Император по достоинству оценил заслуги Владимира Федоровича, называя его «Наш верный слуга», который «отдал жизнь за Царя». На могилу бесстрашного воина, Государь подарил трехметровый крест черного гранита и голубой хрустальный гроб сказав при этом знаменательные слова: «Владимир Феодорович будет спать в нем, как спящая царевна, но через 100 лет он проснется и встанет».
Однако богоборцы не успокоились, они продолжали борьбу с ним и после его убийства. В 1921 г., невзирая на просьбы крестьян, обращенные к Ленину, не совершать кощунства, комиссары разрушили могилу. Хрустальный гроб разбили, находившийся внутри его гроб, в котором непосредственно покоилось тело Владимира Федоровича, отдали в сельсовет для стирки грязного белья, генеральские сапоги (15 лет пролежавшие в могиле!) натянул на себя комиссар-кощунник... Очевидцы-крестьяне свидетельствовали, что тело «нашего барина», как они с любовью называли Владимира Федоровича, было нетленным: он спал с легким укором на лице. Где сейчас обретаются его честные останки, сокрыто тайной.
Погибла в Харьковском централе в 1923-24 гг. (точная дата пока неизвестна, это было страшнейшее место в те годы, живыми из пыточных камер не выходили) супруга Владимира Федоровича Мария Александровна, в девичестве княжна Трубецкая, были арестованы их дети. Старший сын Владимир, приговоренный в 1918 г. Лубянским трибуналом по обвинению в монархическом заговоре, бесследно исчез в советских концлагерях. Дочь Мария, в замужестве Лермонтова, вместе с семьей была выслана на строительство Беломор-канала. На многие десятилетия под запрет большевиков попало любое упоминание фамилии Лауниц. Им хотелось навсегда стереть его из русской памяти.
Но Бог Своих не забывает. Как писал о. Константин Богоявленский, Владимир Федорович был «гранитной скалой на пути революционного потока, бешено устремившегося» снести Удерживающего — оплот Богом установленной Русской государственности, Православной Монархии. И потому не случайно его подвиг завершен мученической кончиной. Жизнь во Христе и смерть на Кресте. Крепкая скала среди житейской бури, увенчанная гранитным крестом, стала его надгробным памятником-символом. Епископ Иннокентий в своем надгробном слове на могиле сказал, что «святая душа этого праведника приняла смерть на земле за долг свой, что, верная ему, стяжала мученичество до последнего вздоха, до потоков крови, пролитых за преданность, твердость и мужество, коих требовал этот долг!».
СВИДЕТЕЛЬСТВО О ЧУДЕ В НАШИ ДНИ
Сегодня на месте разрушенного храма и бывшей могилы В.Ф. фон дер Лауница сохранился гранитный крест — дар памяти Царя Николая II. В августе 2005 года, в связи со 150-летием со дня рождения, в родном селе Владимира Феодоровича прошли торжества по благословению архиепископа Рязанского и Касимовского Павла: прибыло много паломников, в том числе потомки мученика-монархиста, в полевом храме преподобного Серафима Саровского была отслужена Божественная литургия.
Валентина Дмитриевна Сологуб вместе с родственниками Владимира Феодоровича собирает материалы о его жизни и мученической кончине для передачи в Комиссию по канонизации при Священном Синоде РПЦ.
Перед тем как писать книгу о Владимире Федоровиче, Валентина Сологуб вместе со схимонахом Герасимом с Афона ездила за благословением к архимандриту Кириллу (Павлову). И вот во время работы над материалами произошло удивительное событие: в насадке-кадильнице, стоявшей на лампадке перед Феодоровской иконой Божией Матери (к нижнему краю которой была прикреплена фотография Владимира Феодоровича), среди кусочков расплавившегося ладана Валентина Дмитриевна обнаружила небольшой крестик, усыпанный ярко-голубыми камешками (высота крестика — около двух сантиметров). Понятно, что в маленьких комочках ладана уместиться он не мог.
Чудо?.. Через несколько дней на иконе Божией Матери Тамбовской (покровительнице края, где родился и был губернатором Владимир Феодорович) Валентина Дмитриевна в руке Богоматери, указывающей на Богомладенца, потрясённо увидела точно такой крестик с камешками небесного цвета.
Известный старец-схимник Алексий (Благовещенский) благословил ее носить этот крестик. «В ту встречу старец сказал нам, что Владимир Феодорович святой, иносказательно дал понять, где находятся его мощи, которые со временем сами откроются.
На вопрос о будущем России, о монархии, о возрождении казачества старец сказал, что пройдет четыре стадии, имея в виду президентское правление, что в России будет все тяжелее и тяжелее, но потом придет Царь, а казачество обязательно подымется... И его ответы надеждой легли на душу». Спустя день оказалось, что Валентина Дмитриевна виделась со старцем за 40 часов до его кончины. На память осталась фотография, на которой старец в одной руке держит икону святых Царственных мучеников, а в другой — чудесно обретенный, «словно сошедший с иконы» крестик.
Каждое время выявляет как бы свой тип святости, Господь открывает такого святого, который особенно сейчас нужен народу. Одни святые дают пример смирения, другие — непрестанной молитвы и служения страждущим; одни исцеляют, другие учат терпеть невзгоды, третьи помогают отражать врагов Отечества... Каждый тип святого имеет на себе свою особую духовную доминанту. Прекрасный семьянин, деятельный государственник, убеждённый монархист-патриот, безгранично любящий своё Отечество, бесстрашный христолюбивый воин, который до крови усвоил духовную науку побеждать — таким был Владимир Феодорович фон-дер Лауниц. Сегодня нам жизненно необходимы святые, которые угодили Богу на государственном поприще, и они есть, есть кого писать на наших боевых хоругвях. В нашу лихую годину, когда «кругом измена, и трусость, и обман», мы должны сделать всё, чтобы вернуть из забвения лучших сынов России, воплотивших своей жизнью наши православные идеалы. Народ должен знать, как надо служить государству. Чтобы встать с колен, чтобы кончилось время национального позора.
Этому нас может научить святость подвига Владимира Феодоровича, не устрашившегося принять крест служения Царю и Отечеству. Нам сегодня нужны вожди, которые вслед за Владимиром Федоровичем могли бы бросить клич: «Велик Бог Земли Русской! Крепко стойте, православные, за Веру Святую, за Родину-матушку, за Царя-батюшку! Будьте истинными христианами, будьте убежденными в идее беззаветного служения Царю и Родине, будьте тверды в этих убеждениях, как скала!» И тогда Господь подарит нам самое великое чудо — очистит от мерзости запустения Святую Русь.
Исследователь Валентина Дмитриевна Сологуб, отмечала: «Совсем немного осталось до исполнения предсказания нашего святого Государя. Возможно, он имел в виду, что Владимир Феодорович придет к нам в духе и вновь будет оборонять Русь от ее ненавистных врагов. Но это зависит и от нас — от нашей веры, от наших молитв, от нашей потребности в христолюбивых воинах-вождях».
Ведь 2006 год уже наступил.

Пробуждается витязь от сна векового.
Воскресает в огне очистительных мук,
Наше русское царство, как войско Христово,
Кровь отдавшее и воспринявшее Дух.

Зоя Сергиенко

Архив газеты "Тайны века", Харьков,2006