Печать
Просмотров: 1031

71616.688x392.jpgЗагадка: «На болоте родился, три раза крестился». Что такое? Ответ: Ленинград (устаревшее). Исторического названия населенного пункта, из которого потом возникла российская столица, не знает почти никто. Почти за два века до 16 мая 1703 года, когда была заложена крепость Санкт-Питербургх, существовало русское поселение. Еще в 1521 году в писцовых книгах Ижорской земли упоминается эта тоговая точка, своеобразная фактория города Орешек.


После 17 века шведы завоевали Ижорские земли, этот поселочек тоже стал одним из шведских укреплений. Здесь образовалось место активного торга, которое получило и самостоятельное название — Ниен. А крепость при нем Шанец. Ниеншанц в переводе на русский означает Невский городок, Невоград.
Конечно Ниеншанц, получивший статус города в 1632 году, трудно сравнивать с блестящей столицей российской империи выросшей из него. Но в свое время среди шведских городов он занимал заметное место. Это был преуспевающий торговый порт, который принимал в навигацию больше 50 купеческих кораблей.
В «Полном собрании законов России с 1646 года», отсутствует указ об основании города на Неве. Это тем более удивительно, что Петр Первый издавал указы даже по самым незначительным поводам. А здесь вдруг промолчал. Возможно произошло это потому, что Петру Великому не было никакой необходимости основывать новый город. Он просто обосновался во взятом с бою шведском Ниеншанце. Вот дословное сообщение из своеобразного дневника Северной войны. Все историки ссылаются на него, как на решение об основании Санкт-Петербурга. «По взятии Ниеншанца отправлен воинский совет, тот ли шанец крепить, или иное место удобнее искать (понеже оный мал, далеко от моря, и место не гораздо крепко от натуры), в котором положено искать нового места и по нескольку днях найдено к тому удобное место остров, который назывался Люст-Еланд, где в 16 день майя (в неделю пятидесятницы) крепость заложена и именована Санкт-Питербурх...»
В записке речь идет не о закладке города, а лишь о сооружении новой крепости в уже существующем городе.
29 июня 1703 года после сооружения собора в святой день Петра и Павла она получила название Петропавловской.
Сам же город после того, как гарнизон капитулировал, Петр Первый переименовал в Шлотбург. Несколько месяцев Шлотбург существовал наряду с Санкт-Питербурхом, а потом крепость поглотила город физически.
Первым губернатором Петербурга был назначен фаворит и соратник Петра — Меньшиков. Но для исторической точности следует отметить, что становился он губернатором не Санкт-Петербурга, а Шлотбурга. И именно в этом качестве он упоминается он в указе о награждении орденом Андрея Первозванного.

 

22459450_434035516992387_8161601876053137818_o.jpg
Название Шлотбург подержалось недолго. В скорейшем его вытеснении, а также в закреплении имени Санкт-Петербург сыграл немалую роль Меньшиков. Во-первых, это возвеличивало имя апостола Петра, который покровительствовал императору и в честь которого был именован сам государь, этим он делал лестный подарок своему сиятельному другу.
Во-вторых, решалась стратегическая задача: город названный по имени государя никак не мог быть возвращен врагу. Фактическое провозглашение Санкт-Петербурга столицей, произошедшее через год, было своего рода рубиконом в разгроме шведов.
Царь Петр задумал строить новую столицу в камне, на удивленье всем, он камня поблизости не оказалось, лишь болота и леса низменные. Царя это не смутило, он ввел особый указ о «каменном налоге». По указу все прибывавшие в Петербург повозки должны были доставлять в город по три камня не менее пяти фунтов каждый.
Не освобождались от налога и суда, каждое из них привозило от десяти до тридцати камней.
Строительство новой столицы стало главным делом страны. Во всей России, кроме Петербурга, было запрещено сооружать каменные здания. Каменьшиков со всех губерний вместе с их семьями отправляли на постоянную работу в новую столицу. Всем дворянам, знатным купцам и крупным монастырям повелевалось иметь тут собственные дома только каменными.
Несмотря на налог камня нехватало и главным строительным материалом был кирпич. От выпуска кирпича зависел рост Петербурга, и потому так грозно писал Петр: «...ежели кто впредь будет чинить какую помешку кирпичному делу, вешать без рассмотрения персоны».
К концу царствования Петра в городе насчитывалось более пяти тысяч жилых домов, из них несколько сот каменных. Желание видеть столицу в камне было так велико, что даже деревянные постройки — дома, мосты, набережные, церкви — нередко окрашивались «под тесаный камень» или «под кирпич».
Сейчас много споров о личности Петра. Реформы и инициативы царя были дорогим удовольствием. За время правления императора, население России сократилось на 20%, а на строительстве новой столицы погибло около ста тысяч человек.
Сам Петр знал, что в его реформах многие видели насильственное дело, которое он мог вести пользуясь неограниченной властью монарха. Он свою власть рассматривал как долг, а не произвол; думал, что на его деятельность нельзя смотреть как на служение общему благу народа, а не как тиранию. И говорил подданным: «Я вам от Бога приставник, и должность моя смотреть, чтобы недостойному не дать, а у достойного не отнять.
Господь дал царям власть над народами, но над совестью людей властен один Христос».
«Знаю, что иностранцы считают меня тираном. Это неправда, не знают всех обстоятельств. Надобно знать, как управлять народом. Английская вольность здесь не у места, как к стене горох. Честный и разумный человек может говорить мне открыто. Полезное я рад слушать и от последнего подданного. Доступ ко мне свободен, лишь бы не отнимали у меня времени бездельем. Невежество и упрямство всегда ополчались на меня — вот кто настоящие тираны. Пускай злость клевещет: совесть моя чиста. Бог мне судья! Неправые толки разносит ветер».
Петр ведя реформу шел по раскаленной почве. Все роптало против него, и этот ропот начинаясь во дворце, в семье царя широко расходился по всей Руси, по всем классам народной массы. Петр слышал этот ропот, знал толки и козни и говорил: «Страдаю за все отечество; желаю ему полезного, но враги пакости мне делают демонские». Он понимал, что донельзя напрягает народные силы, но он шел к свей цели видя в ней залог спасения нации: так хирург скрепя сердце подвергает мучительной операции своего пациента, чтобы спасти его жизнь.
Он ясно видел трудности своего положения, в котором 13 правителей из 12опустили бы руки. Но залог его успеха и спасения был в том, что в первую очередь он был беспощаден к себе.
Вся его бурная деятельность как в миниатюре изобразилась в одном эпизоде из его морской службы. В июле 1714 года, за несколько дней до победы при Гангуте, крейсируя со своей эскадрой между Генсингфорсом и Аландскими островами, он был в темную ночь застигнут страшной бурей. Все пришли в отчаяние, не зная, где берег. Петр с несколькими матросами бросился в шлюпку, не слушая офицеров, которые на коленях умоляли его не подвергать себя такой опасности, сам взялся за руль, в борьбе с волнами, встряхнул опускавших руки гребцов грозным окриком: «Чего боитесь? Царя везете! С нами Бог!» Благополучно достиг берега, развел огонь, чтобы показать путь эскадре, согрел сбитнем полумертвых гребцов, а сам, весь мокрый, лег и покрывшись парусиной, заснул у костра под деревом.
П1455264730_mednyy-vsadnik-pamyatnik-petru-i.jpgодлинное служение всегда требует мужества от человека. И Петр производил огромное нравственное впечатление на свое окружение и из тесного круга приближенных это впечатление пробивалось вглубь общества и это заставляло уважать царя не за гнев, а за совесть.
Материалисты всячески пытались преуменьшить роль личности в истории и сводили все к хитросплетению экономических и иных закономерностей. И это понятно, ведь в противном случае придется говорить о воле, о целеустремленности и о других неизмеряемых никаким инструментом, духовных качествах человека, которые как оказывается в итоге все и определяют. Активная деятельность человека обнажает все и низость и величие человеческого духа.
Нетрудно заложить крепость на севере, но безумно переносить туда столицу государства. Но Петр, зная свою избранность, догадался, что командирован на землю не для отдыха, и понимал всю меру ответственности.
Много ли он успел? Доказал, ли что миссия выполнима?
Ответ очевиден.
Через 300 лет дух Петра Великого застывший в камне, именуемый Санкт-Петербургом соберет всех сильных мира сего поклониться его величию.

Михаил Спасский