К лику святых в России почему-то всегда причисляют с опозданием. Суетно живем, не видим высокого рядом. 1 марта — день почтения памяти священномученика Гермогена, Патриарха Московского и всея Руси, убитого врагами, но не сдавшего им собственную душу, веру и Родину.
Вопрос «быть или не быть» в России исторически не носит отвлеченного характера. Он был предельно прагматичен в начале XVII века, как позже в 1812-м и 1941-м.
Постриженный в монашество уже в зрелом возрасте и нареченный Гермогеном, «муж зело премудростью украшенный, в книжном учении изящный и в чистоте жития известный», Патриарх Московский и всея Руси оставался по духу донским казаком Ермолаем — сломить его было невозможно. Патриаршество принял в 1606 году - в Смутное время. Бояре дружно переметывались тогда то к полякам, то к их ставленникам - изменникам русского имени. Народ... Народ безмолствовал, вырезаемый литовцами, поляками, запорожскими казаками, крымскими татарами, шведами и просто «воровскими людьми» без роду и племени. «Земли все до основания разорены и крестьянишки с женами и детьми посечены, а достольные в полон повыведены...», - писали доклады уцелевшие провинциальные чиновники очередному временщику на московском троне.

В июне 1608 года Лжедмитрий II подошел к Москве и остановился в Тушино. Звал патриарха к себе, обещал многое. Гермоген обратился к мятежникам и изменникам с двумя посланиями, в которых увещевал их: «Вспомните, на кого вы поднимаете оружие: не на Бога ли, сотворившего вас? Не на своих ли братьев? Не свое ли Отечество разоряете? Заклинаю вас именем Бога, отстаньте от своего начинания, пока есть время, чтобы не погибнуть вам до конца... Бога ради, познайте себя и обратитесь, обрадуйте своих родителей, своих жен и чад, и всех нас; и мы станем молить за вас Бога...»
В Москве начался жуткий голод. Гермоген повелел келарю Троице-Сергиевой лавры открыть для голодающих монастырские житницы с зерном. За хлебом шли со столицы и со всей округи, пока в сентябре 1608 года Лавру не осадил многотысячный отряд польско-литовских интервентов. 16 месяцев длилась осада, но профессиональные солдаты не смогли одолеть голодных монахов! В январе 1610 года интервенты с позором отступили, а Патриарх Гермоген продолжал рассылать великолепные по слогу и проникновенности послания с призывами подняться на защиту веры и Отечества.
В 1610-м «тушинский вор» Лжедимитрий II был убит собственной бандой, и интервентам надоело играться в легитимность русской власти - Москва была занята польскими войсками. Бояр жестко «нагнули», и они дружно «пожелали» увидеть на русском престоле польского королевича Владислава, сына Сигизмунда III. Программа кандидата на престол: расчленение страны, перекрещивание населения в католичество.
Из народа встал поперек этому один человек — Козьма Минин, все свое состояние отдавший на борьбу с врагом. И из тогдашней элиты стал в поле воином один - Патриарх Гермоген. На требования бояр написать грамоту к народу с призывом положиться на волю Сигизмунда, он ответил решительным отказом. По благословению Патриарха из Казани была перенесена Казанская икона Пресвятой Богородицы, которая стала главной святыней народного ополчения.
Оккупанты вместе с русскими изменниками насильно свели Гермогена с Патриаршего Престола и взяли его под стражу в Чудовом монастыре. Когда в 1611 году русское ополчение начало осаду Кремля, поляки не раз требовали, чтобы Патриарх приказал ополченцам отойти от города, угрожая ему за отказ подчиниться смертной казнью. Гермоген отвечал: «Что вы мне угрожаете? Боюсь одного Бога. Если все вы, литовские люди, пойдете из Московского государства, я благословлю русское ополчение идти от Москвы, если же останетесь здесь, я благословлю всех стоять против вас и помереть за Православную веру».
Девять месяцев томили поляки Патриарха Московского и всея Руси в заточении. Он умер от голода и жажды, но не сдался.
300 лет понадобилось нашим церкви и государству, чтобы только в 1913-м назвать святым человека, вручившего Минину и Пожарскому Казанскую икону Пресвятой Богородицы и благословившего ополчение на изгнание оккупантов из охваченной смутой России. Еще 100 лет прошло, и только в 2013-м у стен московского Кремля, в Александровском саду, был поставлен памятник Патриарху Гермогену.

Александр Хохлов

Архив газеты "Русь Триединая", Москва, 2016