ПУТЬ К СТАРЧЕСТВУ
Старец... В сознании православного верующего народа -- это высшее духовное звание, не по внешней церковной иерархии, но по иерархии благодатности, указывающей на предельную для человека близость к Богу.
Старец -- это не седой монах преклонных лет, но избранник Божий, кто "состарился в подвигах" и достиг меры мужа совершенного, то есть его чистое сердце соделалось обителью Духа Святаго.
Поэтому Старец -- это всегда носитель благодатных даров Духа Святаго: рассуждения, утешения, сердечной непрестанной молитвы, исцеления, прозорливости... Именно благодатная прозорливость (хотя, может быть, и наименее существенный дар из вышеуказанных) -- характерная опознавательная черта истинных Духоносных старцев. Прозорливость -- от семантических составных: "про" и "зрение", отсюда и русское слово -- прозреть, прозрение.

То есть Старец, который находится в Духе Святом, совершенно по-иному видит весь мир, он прозрел от греховной слепоты -- и имеет особый благодатный дар: видеть судьбы Божии в мире сем, в настоящем, прошедшем и будущем... И человеки, подобно Самарянке в беседе со Христом, из этого сверхъестественного свойства заключают, что человек, с которым беседуют, -- не обычный... В ветхозаветные времена таких людей называли Пророками, а в аскетической традиции православия -- Старцами.
Весьма немногие подвижники сподобились в народе звания Старца -- в полном, самом таинственном значении этого слова, в значении "избранного сосуда Духа Святаго". Старцем называл православный люд и схиархимандрита Зосиму.
Все, кто имел радость общаться с этим дивным подвижником, отмечают, что он, как бы излучал некий Свет, Свет доброты, мира душевного и радости о Господе. Сей Свет витает и ныне над его обителью, а особенно -- у его могилки. Потому что это Свет той великой Любви, которая, по слову Писания, "сильнее смерти".
"Любовь превыше всего", -- это изречение апостола часто повторял схимник: "Немощного Старца под руки привели в крестилку, он едва сидеть мог, и вот первые слова, которые я от него услышал: "Любовь превыше всего -- и опять повторил, -- Любовь превыше всего..." (из воспоминаний р.Б. Сергия). Эти слова, как нельзя лучше, раскрывают сущность жизненного подвига о. Зосимы, великого Старца нашего времени.
Схиархимандрит Зосима, в миру Иван Алексеевич Сокур, родился среди слёз и пожаров войны - 3 сентября 1944 г. И хотя разрушительный смерч сражений перенёсся за пределы отчизны, но его смертоносные порывы слезами вдов и матерей вновь и вновь сотрясали убогие жилища простых тружеников. Вот и воин Алексий, отец Старца, погиб на фронте в год рождения сына. Родом он был из донских казаков.
Мать Ванюши -- Мария, простая крестьянка из Винницкой губернии -- была женщиной глубоко верующей и благочестивой. Она приняла своё вдовство как крест Господень -- и несла его до конца своих дней, без ропота, с терпением и благодарением Богу. Всю свою жизнь она посвятила воспитанию сына.
Родила она своего Ванюшу в тюремной больнице -- в далекой сибирской деревне Косолманка Верхотурского района Свердловской области, где отбывала срок за "религиозную пропаганду". Главная ее вина состояла в том, что верующая женщина посещала тайные ночные богослужения монахинь, которые жили в их селении. Так среди подвига исповедничества, среди уз и страданий за имя Христово появился на свет будущий схимник, мужественный исповедник веры православной.
Когда же достиг мальчик школьного возраста, пришёл час ему в полноте испытать злобу человеческую, наступило время его исповеднического подвига, мужественного стояния в вере перед "просвещёнными" богоборцами (ведь советская школа была рассадником воинственного атеизма). И ни разу этот хрупкий, болезненный ребёнок не отошёл от Господа, явно укрепляемый свыше на это бескровное мученичество благодатью Божией. Никогда он не надел на себя ни значка октябрёнка, ни пионерского галстука, ни комсомольской атрибутики, несмотря на оголтелую пропаганду и откровенную травлю: "У меня всю жизнь была одна партия, -- говорил Старец, -- это Матерь Церковь, у меня был один партийный устав -- это Евангелие и Закон Божий... Надо мной в школе очень издевались, за то что я в Церковь ходил. Перевоспитывали учителя, привлекали школяров: вы там побейте этого попа, чтоб он в церковь не бегал!» "Поп" или "батюшка" -- вот школьное прозвище Ивана.
"Батюшка, благослови!" -- не раз дурачились одноклассники, как бы склоняя головы под благословение. А Ванюша серьёзно-серьёзно посмотрит -- и по-иерейски благословляет. Нельзя не удивляться, с какой благостью и великодушием терпел богомудрый отрок все издевательства исполнительных школьников: его бьют, бьют -- аж умаются, а он в конце этого воспитательного процесса кротко улыбнётся и скажет: "Ну ладно, хватит. Давайте я буду вас благословлять". Так с детства он научился побеждать всех своих врагов кротостью и любовью.
Закончив техникум Ваня всего год проработал по своей специальности -- ветеринаром. То было время, когда он изучал жизнь трудового народа изнутри, время приобретения незаменимого жизненного опыта и духовного испытания его решимости -- посвятить свою жизнь Богу.
"А теперь пора и Богу послужить -- иди в Лавру!" -- благословил Ивана о. Димитрий после искуса. И юноша, как на крыльях, полетел в обитель преподобного Антония и Феодосия Печерских, где в то время подвизалось много опытных старцев. Здесь Господь его сподобил великой духовной радости -- общаться со схиигуменом Валентином, который стал его духовным отцом. Это был дивный Старец, дерзновенный молитвенник и великий прозорливец. Провидя в Духе Святом жизнь своего духовного сына, схимник предостерёг его от тех искушений и соблазнов, которые поджидали его на жизненном пути. В частности, юному послушнику он говорил: "Тебе 13 раз будут предлагать епископство, а единожды -- быть главой РПЦ в Японии. Отказывайся -- это не твой путь. Твой путь -- быть рядовым сельским батюшкой". Эти слова Старца в точности исполнились: в последний, 13-й раз епископство отцу Зосиме предлагали в 1997 г. -- и всегда, сам будучи уже многоопытным наставником, батюшка являл пример послушания своему духовному отцу.
В Киево-Печерской Лавре юноша пробыл до её закрытия богоборческими властями и стал свидетелем этих трагических событий.
"Однажды в Лавру, -- вспоминал Батюшка, -- нагрянули "кагэбэшники" с архимандритом Филаретом (Денисенко) и сразу набросились на монахов: "Так, Лавра закрывается на ремонт освобождайте помещение. Быстренько, вас переселяют в Почаев".
Старцы плачут, знают, что никакого ремонта, никакого там Почаева им не будет.
-- Быстренько, а то в тюрьму посадим.
И Филарет от "кагэбэшников" не отстает:
-- Отцы, отцы, освобождайте помещение, завтра начинаем капитальный ремонт Лавры. Закончится ремонт, тогда всех вас возвратят.
-- Мы никогда сюда больше не возвратимся...
А мой Старец смелый такой был, подходит к Филарету и говорит:
-- Помни, ты за нечестие своё отступишь от Бога и будешь врагом Церкви, придёт время -- ты предателем Церкви будешь. И помни: за твоё нечестие, что Лавру закрыл, тебе Бог не даст нормальной смерти -- умрешь ты, как Иуда-предатель...
С 1968 года Иван Сокур учился в духовных семинарии и академии Ленинграда.
Как вспоминал Батюшка, его любимым местом в семинарии и академии была библиотека. Он перечитывал горы книг, сумками носил книги из библиотеки, а что не выдавали на руки, за тем сидел в читалке и всё выписывал. За эту любовь к книгам его и прозвали "книжником".
"Не будьте бесчувственными, стремитесь к знаниям -- и будете всегда полезны и интересны, -- уже лежа на смертном одре поучал старец.
Особенно любил Иван Сокур церковную историю. Как он подметил из своего опыта личного общения с людьми высокой духовной жизни, все они хорошо знали историю. "История -- это духовные корни, -- подчёркивал Батюшка. -- Может быть дерево без корней? Так и без истории нет и не может быть духовности".
Казалось, что для образованного молодого иеромонаха, кандидата богословских наук, воспитанника митрополита Никодима сама судьба уготовила преподавательскую стезю... Но не о кафедре и карьере учёного богослова мечтал он, просиживая дни и ночи за книгами, но уже тогда готовил себя для того, чтобы свой разум и своё сердце отдать делу спасения душ человеческих. Следует отметить, что он никогда не выпячивал свой ум, свою образованность. А когда с ним начинали вести богословские разговоры о высоких материях -- не любил этого. "Где просто, там ангелов со сто, а где мудрено -- там ни одного", -- часто повторял он слова преподобного Амвросия Оптинского.
Можно только предположить, что уже начало его монашеского пути было отмечено крестом скорбей -- печатью особого избранничества Божьего. Во всяком случае, уже сам постригая в монашество, новопостриженных он предупреждал: "А теперь ждите: будут скорби, болезни, клевета. Побеждайте все козни врага терпением и смирением".
В это время обостряется тяжёлая болезнь его матери -астма: приступ за приступом, и некому даже воды подать. В связи с этими обстоятельствами Батюшка пишет прошение о переводе в Ворошиловградско-Донецкую епархию. И уже 25 декабря 1975 г. иеромонах Савватий зачислен в клир Донецкой епархии и определён на место настоятеля в храм св.Александра Невского посёлка Александрова Марьинского района.
Таким образом, сбылось ещё одно пророчество его духовных наставников: он становится "простым сельским батюшкой"...
Основание своего пастырского подвига Батюшка заложил на неукоснительном, истовом ежедневном богослужении. "Службы у него всегда были длинные, монастырские, но молился он пламенно", -- отмечали его чада.
Он, как пламенная свеча, горел пред Господом, и этот пламень его молитвы зажигал огонёк веры в человеческих сердцах. Его службы буквально потрясали, переживались всем существом, как откровение иного мира.
В перерыве между службами о.Савватий исполнял различные требы: крещение, венчание, отпевание, освящение. Храм был один-единственный на всю округу -- и батюшка был буквально завален требами. Никогда денег за требы он не брал: "Пусть сто человек не заплатят, зато Господь пошлёт одного, который всё покроет", -- это была его позиция.
Так, однажды паломница Клавдия пыталась сунуть в руку о.Савватию записку с деньгами на молебен. Батюшка записку взял, а деньги вернул обратно: "У тебя ведь у самой денег нет даже на обратный путь".
Уже тогда Господь дал своему избраннику за чистоту его жизни дар знания сердец человеческих, он видел помыслы их и читал в душах людей, как в раскрытой книге.
И подобных случаев было великое множество, которые свидетельствуют о том, что он своим духовным взглядом прозревал не только помыслы человеческих сердец, но и обстоятельства жизни тех, кто к нему обращался за молитвенной помощью и духовной поддержкой.
О силе же его молитвы красноречивее всего свидетельствует тот факт, что он часто одним своим словом исцелял одержимых.
"Во время службы в храм зашла женщина, -- вспоминает схиигумен Лазарь, -- и вдруг начинает кричать, лаять. Гляжу: Савватий выходит из алтаря и говорит:
-- Бес, что ты мне мешаешь служить? Я Богу служу, замолчи сейчас же!..
Женщина успокоилась и тихо простояла всю службу около стеночки.
Через некоторое время встречаю эту женщину:
- Ну как, бес мучает?
-- Нет, -- говорит она, -- ушёл. Отец Савватий его выгнал...".
Полинявший полушубок и полинявший подрясник - неизменные атрибуты его старческого служения -- свидетели его крайнего нестяжания... В них он встречал самых важных гостей и в Никольском.
"Я монах, мне ничего не надо", -- подчёркивал Старец. И в то же время -- какой у него был изысканный вкус, когда речь заходила о благоустройстве, украшении храма. На церковное благолепие он был готов отдать последнюю копейку.
Труды отца Савватия по благоустройству прихода были достойно оценены епархиальным начальством: в 1977 г. Батюшка награждён наперсным крестом, в 1980-м возведён в сан игумена, в 1983-м награждён орденом преподобного Сергия Радонежского, в 1984-м -- палицей.
КРЕСТ ИСПОВЕДНИКА
Но не только епархиальное начальство высоко ценило пастырское служение Старца, но, увы, и представители безбожной власти, компетентные органы так же по-своему оценили его труды -- оказывается, под самим носом у них ведётся оголтелая религиозная пропаганда. В то время, когда советский народ всё ближе и ближе к заветным идеалам коммунизма, какой-то сельский поп возглавил религиозною контрреволюцию и развращает чуждой идеологией массы.
Как золото очищается в огне, так и дух Батюшки должен был пройти сквозь огонь гонений и мученичества за Христа, чтобы ещё ярче воссиять своей любовью к Господу.
Последние 2 года служения отца Савватия в Александровке были непрестанной борьбой с богоборческой властью.
В этой борьбе он, как на Голгофу, восходил по ступеням карательной системы: несокрушимость его пламенной веры вызывала у богоборцев ответный всплеск злобы и угроз.
Сначала убедительные беседы вели на местном уровне: забирали его в сельсовет, чтобы объяснить заблудшему попу политику партии. Объясняли кулаками, разували и заставляли босиком стоять на цементном полу (а у него уже тогда были небольшие раны на ногах).
Особенно усердствовал один полковник, который своей злобой и ненавистью превосходил всех. В очередной его приезд Старец сказал палачу в глаза следующие слова: "Несчастный ты человек, за твое богоборчество ты сойдёшь с ума и на старости лет будешь есть свой кал". Разъярённый, с перекошенным лицом кагэбешник схватил Старца за шиворот и занёс свой кулачище над его головой. О. Савватий взмолился к святителю Николаю -- и палач так и не смог его ударить.
Уже в Никольском, в 90-х годах к Старцу приезжала жена этого полковника и просила его святых молитв: "Вы не знаете, что он делает: он оправляется среди комнаты и ест это..." Привозила она с собой и своего несчастного мужа...
Так Господь видимо наказывал гонителей праведника.
Одного дня, после безрезультатных попыток охладить ревность неуступчивого попа, за Батюшкой приехали люди в штатском. Так он оказался в тюрьме. Его били, пытались сломить психологическим измором, а в конце подвергли утончённой пытке по последнему слову кагэбэшной науки: его поместили на трое суток в "музыкальную шкатулку".
"Музыкальная шкатулка" -- это камера без единой лампочки и без единого окошка, оббитая резиной, через которую просачивается тихая музыка угнетающего характера. Кромешная тьма, удручающая мелодия настолько действовали на психику, что у заключённых "ехала крыша". Резиной же оббивали камеру потому, что уже через сутки жертвы не выдерживали, -- бросались на стены.
"Здесь я научился Иисусовой молитве, -- вспоминал Старец. -- Если бы не Иисусова молитва, я сошёл бы с ума".
Все изощрённые методы идеологической работы оказались бессильными пред добровольным узником любви Христовой. Но на всю его последующую жизнь, как ордена и медали за мужество и отвагу в борьбе с "духами злобы поднебесными", у него остались следы этих истязаний за веру: обострилось рожистое воспаление ног и открылись глубокие раны; болезновали отбитые лёгкие ("Мне кажется, -- как-то сказал изнемогающий Батюшка, -- что если пробить мои лёгкие, из них вытечет ведро гноя"); над спиной возвысился горб.
По слову св. Иоанна Златоуста, как воины, претерпевшие на войне за царя какие-либо лишения, имеют великое дерзновение перед ним, так и пострадавшие за Христа, указывая на свои раны, могут обо всем умолить Небесного Владыку. Поэтому все эти истязания, несмотря на то, что подорвали здоровье Старца, только усилили пламень его молитвы и дерзновение его веры.
Осознав это, власть имущие выбрали иную тактику борьбы с отцом Савватием. Его начали переводить с прихода на приход, чтобы упрятать подальше, в самую отдалённую глушь, оторвать от его паствы и через частую перемену места выбить из головы жажду церковного строительства. За какой-то год он сменил три прихода: в 1985 г. -- настоятель храма в с.Андреевка около г.Курахово, затем после Пасхи, перевели в Макеевку, и в том же, 1986 г. -- в пос.Андреевка около г.Снежное, настоятелем Покровского храма...
Но везде Батюшка оставался неизменным благоукрасителем храма Божьего, везде, после продолжительных поисков, своего дорогого авву находила его верная паства, вкусившая сладость сердечной молитвы.
22 ноября 1987 г. о.Савватий определён настоятелем Свято-Васильевского храма с. Никольское Волновахского района.
"Они решили загнать его в такое место, -- вспоминает схимонахиня Фамаида, -- куда транспорт не хо дит. Проходного транспорта нет: туда уже к нему никто не приедет...
Приехали мы сюда: прямо около входа туалет и мусорная свалка, церковный двор порос бурьяном. Храм заброшенный, полуразрушенный, иконостаса нету -- вместо него фанерная доска -- страшно было зайти.
Около храма горелый деревянный сарай -- дом священника, окна вросли в землю, внутри - мыши и крысы...".
БЛАГОДАТНОЕ МЕСТО
Но было среди этого ужасающего запустения нечто такое, что вселяло надежду. После революции в Никольском жили монахини -- изгнанницы из Крымских монастырей, они свято хранили Никольские предания, передавая их преемникам как завещание: здесь до революции было явление Божьей Матери. На месте явления заструились воды цельбоносного источника. Местные жители и крестьяне окрестных сел еще многие годы даже после революции совершали здесь молебны и крестные ходы, особенно в день празднования Богородичной иконы Курской-Коренной, когда и освятила Приснодева это место. И как не пытались богоборцы засыпать святой источник, стереть память о нем, но его благодатные воды вновь и вновь пробивали цемент, как благодать Божия пробивает ожесточение сердец человеческих.
Некий благочестивый старец Михаил, живший в Никольском ранее, сказывал, что когда в Васильевский храм придёт служить монах, то возникнут здесь две святые обители, которые простоят до скончания века -- до второго славного пришествия Христового.
В 1990 г. о. Савватий возводится в сан архимандрита, а в 1992 он принимает великую схиму.
УТЕШИТЕЛЬ
С раннего утра и до позднего вечера у его домика всегда была очередь желающих попасть на приём к Старцу.
За чем ехали люди со всего православного мира в село Никольское? В известной молитве Дух Святый назван Утешителем, поэтому и избранники Божий, которые соделались сосудом Духа Святаго, были по преимуществу Утешителями страждущего человечества. Схиархимандрит Зосима делился тем Божественным Светом, который пламенел в его душе. Своей благодатной прозорливостью он указывал человеку волю Божию о нём, а своей дерзновенной молитвой исцелял душевные и телесные язвы.
Как на крыльях, с облегчённой совестью, радостные и просветлённые выходили люди от схимника. "Батюшка лечит", -- говорили благодарные посетители. И случаев, когда перед его молитвой отступали смертельные и неизлечимые болезни -- великое множество.
Перед силой молитвы Старца отступали и врождённые патологии у младенцев, которые даже теоретически не поддаются лечению, против всех естественных законов, на глазах у изумлённых врачей.
При исцелении духовных и душевных недугов проявлялась благодатная прозорливость схимника.
Вообще Старец имел обыкновение обличать помыслы, указывать на тайные, сокровенные грехи, давать ответы; на мысли собеседника. Зная это, его духовные чада с трепетом всегда предстояли ему: "Он и мысли наши все знал", -- эти слова схимонахини Нилы в разных вариантах говорили многие.
Одна женщина, когда Старец ещё сам исповедовал, уже ждала разрешительной молитвы после своей исповеди, как вдруг Батюшка начал плакать, причитая: "Ребеночка жалко! ребёночка жалко!" И она вспомнила свой единственный в жизни аборт.
Его духовному взору было открыто будущее, и его слова всегда исполнялись. Так, хранительнице иконы "Призри на смирение", которая хотела подарить эту святыню Старцу, он сказал: "Ты что, матушка? Этой иконе ещё вся Русь будет поклоняться!". И в скором времени Божья Матерь прославила эту святыню как свою новую чудотворную икону.
Хотя необходимо отметить, что отношение к чудесам у схиархимандрита было особенное. Он не одобрял увлечение мироточениями и другими чудесами, считая это признаком духовной болезни. Любителям острых ощущений он говорил: "Можете сказать, что у Зосимы вся церковь мироточит" (зимой от парового эффекта на иконах выступали капельки влаги).
"В мистику не ударяйтесь -- это душевредно", -- предостерегал он. "Главное наше чудо -- это литургия, покаяние и молитва", -- часто повторял Батюшка, задавая спасительный вектор духовной жизни. Обладая даром благодатного рассуждения во всей полноте основанном на духовном видении, Старец к каждом человеку находил нужные слова, говоря на его языке, как 6ы вклиниваясь в волну его мыслей: и с ребёнком, и с пpocтoй крестьянкой, и с заумным профессором, и с практичным хозяйственником, их впечатлительным поэтом -- со всеми говорил он как равный с равными, на их уровне. И это не могло не удивлять.
«Помню, как-то раз приехал я к отцу Зосиме, а он сидит в своей комнате на диване, смотрит на меня и говорит: "Ну, как дела?" Я отвечаю: "Да какие там дела, одни грехи". Батюшка глянул пристально и начал перечислять мои грехи. Так стыдно было, а потом начали беседовать по душам, и после беседы так хорошо стало, будто на свет народился. Он обладал даром молитвы.
Нам часто кажется, что мы молимся, а на самом деле только слова молитвы говорим, сердце остается холодным им теплым. У отца Зосимы во время молитвы сердце горело».
Однажды (незадолго до его смерти) мы приехали с воскресной школой в монастырь и дети встречались с Батюшкой. В беседе с детьми Батюшка говорит: "Дети, молитва, пусть даже короткая, должна исходить из сердца. Бог устал слушать наши пустые слова, каждая молитва должна быть осмысленной и исходить из глубины простого сердца". -- Вспоминал протоирей Виктор (Яремчук)
"Монах должен сгореть, как свеча", -- как-то сказал Батюшка, то есть всё тепло и свет своего сердца отдать Богу и людям. И он действительно сгорел, как свеча, зажёгши пламенем своей веры тысячи и тысячи огоньков в человеческих душах...
Однажды в крестилку, где принимал Старец, не вошла, а ввалилась женщина -- вся в слезах. И упав перед ним на колени, рыдая начала умолять:
-- Батюшка, я великая грешница. Дайте епитимью...
-- А сможешь ли понести? -- с хитринкой спросил схимник.
-- Назначьте любую, только чтобы спастись...
-- Ну смотри, сама выпросила, вот тебе моя епитимья: как бы тебе не досаждали твои домашние, и зять, и дочь -- молчи, всё терпи, всё терпи...
Обиженной вышла "подвижница покаяния" от Старца: она ожидала каких-то особенных канонов, акафистов, поклонов... Но через месяц опять появилась у отца Зосимы:
-- Батюшка, снимите епитимью: не могу терпеть. Дайте любую другую!
-- Я другой епитимьи за грехи не знаю, -- улыбаясь ответил Старец, -- ты ж сама выпросила, теперь терпи...
Владимир, перебирая в руке чётки, обдумывал свои вопросы к схимнику и, казалось, углубился в молитву -- сейчас он будет говорить со Старцем... Внезапно это парение прервал голос вошедшего Батюшки: "А ты что надулся, как сыч?" Словно очнувшись, молодой человек смущённо спрятал чётки. А Старец, подойдя к нему, испытующе спросил:
-- Ты кто?
-- Православный христианин, -- неуверенно ответил "молитвенник", чувствуя в этом вопросе какой-то подвох.
-- Это понятно... А ещё кто?
Не зная, к чему клонит Старец, Владимир молчал. Тогда о. Зосима, выдержав паузу, добродушным голосом опустил "молодого подвижника" на землю:
-- Запомни, ты -- кормилец. Пришёл домой, а жена и сын тебе в руки смотрят: что ты нам принёс, кормилец ты наш дорогой? -- и, помолчав, добавил: И стыдно нам у родителей на шее сидеть...
И от этих слов в одно мгновение тронулся лёд глубокой прелести, в которой пребывал молодой человек -- лёд, об который в отчаянии билась его распадающаяся семья.
Вообще, врачевание душ человеческих спасительным богомудрым советом было главной целью его старческого служения: "Молитесь, но не замаливайтесь. Лучше недомолиться, чем перемолиться. Не ударяйтесь в крайности -- крайности не от Бога. Идите средним путём. Не унывайте, не предавайтесь отчаянию -- нет греха, которое не врачуется покаянием: Бог милостив, долготерпелив и многомилостив", -- вот некоторые из его поучений, которые он особенно любил повторять.
Часто тем, кто имел нужду (а он провидел это всегда безошибочно), отец Зосима помогал и материально: деньгами и продуктами: "Чтобы на нас Господь не разгневался, всегда помогайте нуждающимся", -- учил он.
БОЖЬЕ ВЕЛЕНИЕ
В 1998 г., на Крестопоклонное воскресенье схиархимандрит Зосима попадает в реанимацию с острой почечной недостаточностью: отказали почки, Старец умирал. В этом тяжёлом состоянии он пережил то, что принято называть "клинической смертью". Как вспоминал сам Батюшка, он уже видел небесные обители, слышал неописуемое по своей красоте ангельское пение (только Великое Славословие напева Киево-Печерской Лавры отдалённо напоминает это чудное пение -- говорил он). Но Господу было угодно, чтобы этот изнемогающий, всегда умирающий Старец совершил то, на что он не мог решиться и при относительном здравии -- воздвиг небесную обитель на земле, райский уголок для земных ангелов, как называют монахов.
За порогом этой жизни он встретился со своим сомолитвенником -- схиархимандритом Феофилом, который и вернул его обратно, на землю:
-- Тебе ещё рано, по тебе вся земля плачет.
В это время его многочисленные духовные чада со слезами взывали к Господу и Божьей Матери, вымаливая своего духовного Отца.
А ведь по-прежнему, если он только не лежал в больнице с утра до вечера принимал страждущий люд, совершал богослужение -- и здоровый человек не смог бы понести таких трудов: "Сила Моя в немощи совершается", -- вспоминались слова Писания, глядя на немощного телесно, но духовно великого труженика.
И за каких-то два-три года буквально на пустом месте выросла чудная обитель. Но это только малая толика его трудов, так сказать, видимая часть айсберга. Конечно, возвести стены можно быстро -- но сколько бело-каменных обителей стоят ныне музейными экспонатами прежнего величия?! Главное и самое трудное -- зажечь свечу монашеской жизни, воспитать монахов не по имени только, а по духу. И некоторые слова Старца как бы приоткрывают завесу этого его сокровенного делания: "Я не сторонник палочной дисциплины, я -- воспитываю. Воспитывать же -- кровь проливать". Он внимательно, своим особым старческим взором следил за духовным развитием послушников, задавая ему нужное направление.
Исторически так сложилось, что женские обители основывали особые избранники Божий - прославленные за великую чистоту своей жизни, которые как пламенные Серафимы попаляли нечистые помыслы человеческих сердец: Серафим Саровский, Амвросий Оптинский. Иоанн Кронштадтский, Нектарий Эгинский... И вот в наше неблагополучное время мы имеем радость вписать в этот исторический список великих девственников и имя схиархимандрита Зосимы.
КАМЕНЬ ВЕРЫ
И в смутное время истории нашего отечества Господь поставляет Никольского Старца быть светильником, нравственной опорой для интеллигенции, чиновников, мужей, облаченных государственной властью. К схиархимандриту Зосиме за добрым и мудрым советом, за молитвенной поддержкой отправились в паломничество врачи, учителя, профессора, генералы, народные депутаты и государственные деятели. О старце можно было сказать словами Писания: "Он был всем для всех". Каждый, кто соприкасался с Батюшкой, чувствовал некую жизненную силу, которая исходила от него, и слово его было со властью. Порой, Старец и ничего особенного не скажет, но после беседы с ним всегда на душе легко, и весь окружающий мир видится в других красках.
Батюшка был твердо уверен, что ни медицина, ни психология, ни педагогика никогда не познают человека: "Наука способна лишь лечить организм и комментировать инстинкты и рефлексы. Человек -- это не кроссворд, -- это вечная тайна, которую не разгадал даже Достоевский. Он гадал, а не разгадал".
При всей ограниченности монашеской жизни отец Зосима был очень осведомлённым человеком, очень хорошо понимал, чувствовал мирскую, светскую жизнь. Доходчиво, по-житейски мудро мог разложить любую сложную ситуацию и дать нужный совет.
Большое значение о. Зосима придавал семье, согласию и миру с родными, близкими, внимательному, заботливому отношению к людям. С душевным беспокойством говорил о проблемах детей, молодёжи, их воспитании.
СВЯТАЯ РУСЬ -- РИЗА ГОСПОДНЯ
Очень высоко в общественной значимости ставил служение Отечеству. Видел в этом наивысшую степень проявления патриотизма.
Батюшка был ревнителем веры православной, и самое главное его поучение, которое он повторял всем без исключения -- твёрдо держаться Русской Православной Церкви, ибо только в ней спасение. Он предупреждал, что в наше неблагополучное время грядут расколы, новые разделения ризы Христовой, "диавол готовит нам времена тяжкие", поэтому повторял и повторял завещание великих Старцев, своих духовных наставников -- всегда, во всех случаях держаться Патриарха Московского и всея Руси. Только Русская Православная Церковь, по неложному обетованию Божию, пребудет до скончания века, и "врата ада не одолеют её".
В тяжёлые времена для православия на Украине, когда раскольник Филарет предал Церковь ради политических интересов, Никольский пастырь решительно возвысил свой голос против беззаконной автокефалии, подавая пример стояния в вере. Так, когда ещё только намечался раскол, Филарет разъезжал по епархиям, склоняя к расколу пастырей. Собрав однажды благочинных для разъяснительной работы (среди них был и о. Савватий), Филарет убеждал их в необходимости автокефалии. Старец спросил у него:
-- Владыко, а вы поинтересовались у народа, нужна ли ему автокефалия?
-- А кто такой народ? Народ -- цэ быдло!
-- Ну, если для вас народ -- быдло, то вы для меня не архиерей! -- мужественно ответил Старец и покинул собрание.
И когда Денисенко, подбадриваемый политиканами, поднял откровенный мятеж против Церкви, перейдя от уговоров к угрозам и действиям, не совместимым с церковным саном, Никольское стало тем маяком спасения, который указывал растерянным пастырям, растерянному народу Божию путь к истине, к истинной Церкви Христовой. И в том, что Донецкая епархия одной из первых сохранила верность Матери-Церкви, -- большая заслуга и о. Зосимы, как свидетельствовали многие пастыри, в том числе и митрополит Иларион.
Несмотря на это торжество православия в борьбе с расколом, схиархимандрит Зосима, провидя будущее предупреждал, что грядёт "законная" автокефалия, но беззаконная -- Благодати там не будет: будут крестить людей, а люди останутся некрещеными, будут прощать грехи на исповеди, а люди будут уходить не прощёнными -- одно обрядоверие... И сохрани нас, Господи, хотя бы на час, на минуту оказаться в этом безблагодатном обществе. Вот чего реально надо бояться, а не этих мнимых кодов которыми пугают лжестарцы нашего времени народ Божий -- это ревность не по разуму, политиканство... Ещё бес посмеётся над этими лжеревнителями: те, кто сегодня больше всего кричит против кодов -- первыми примут печать антихриста".
Схимник своим духовным зрением ясно видел будущие времена, и своим духовным чадам не благословлял читать книги о конце мира: "Всё это фантазии -- не так всё будет не так... Читайте Лаврентия Черниговского -- у него всё описано..." Главным признаком грядущего конца Старец считал повсеместное отсутствие веры, согласно Писанию: "...когда приду, найду ли веру на земле?"
Именно святая непорочная православная вера, -- говорил Батюшка, -- то величайшее чудо, за которое мы должны постоянно благодарить Господа и дорожить им, как величайшим сокровищем. Верующему же ничего не страшно: "Какие бы силы не восставали на Церковь, веруйте, что Церковь ничто не одолеет. Горсточка нас останется, но эта горсточка победит все силы вражия!" -- эти слова часто любил повторять Старец, утешая и укрепляя в вере свою паству. Отец Зосима не разделял страны -- Россию, Украину, Беларусь. Все это было для него Святой Русью.
ЧАСЫ В АЛТАРЕ
"Чашу, которую я пью, и вы будете пить", -- обещал Спаситель своим ученикам, а через них всем, кто найдёт в себе мужество идти по стопам Его. Страдания и скорби -- удел всех избранников Божиих. Потому что эти страдания -- сострадание Спасителю, тайна искупления рода человеческого и очищения от греха, непрерываемая в веках чаша Любви Христовой.
"Вы -- соль мира", -- сказал Спаситель своим ученикам. И пока существуют те, кто по своей любви к Господу и падшему человечеству пьёт Его Чашу -- будет существовать и этот мир.
Схиархимандрит Зосима от утробы матери-исповедницы и до своей праведной кончины был великим страдальцем. Именно в этих страданиях и скорбях во всей полноте раскрылось величие и небесная красота его духа, не подвластного земным законам естества. "Предстою пред распятым Господом и всегда помышляю -- се завтра моя Голгофа. И если бы не радость Светлого Христова Воскресения -- истаяли бы силы от этой скорби", -- говорил Старец, изнемогая под тяжестью своего креста.
А болезни у него были такие, что, как говорили врачи, хватило бы, чтобы умереть, и на десятерых. И первое, что поражало, изумляло, приводило в трепет -- это то, как Старец при таких болезнях не только живой, но и служит, и сам утешает страждущих.
Ноги у Батюшки начали болеть ещё в Александровке, но после пыток и допросов у него появились большие раны, величиной с пятак, с которых сочилась кровь. Но Батюшка ещё сам и ходил на своих ногах, и служил в храме Божьем.
Болезнь вначале никто не лечил, и рожистое воспаление прогрессировало настолько, что к 1995-ому году у него раны на ногах доходили до костей, и почти постоянно он страдал от высокой температуры: 39°, 40°, 41° -- часто доходило и до 42°. И вот, не взирая на такое тяжелейшее состояние, нечеловеческими усилиями преодолевая немощь плоти, он совершал своё старческое служение, молился и принимал людей.
Вот эти преображения Старца поражали больше всего. "Я живу только литургией: вечером умираю, а утречком причащусь -- и Бог мне даёт силы", -- говорил Батюшка своим чадам.
Все настолько привыкли, что Старец вечером умирает, а утром -- уже поёт в храме, что принимали это уже как обычное явление. И когда Старец начал готовить всех к своей смерти, начал делать приготовления к переходу в мир иной -- никто не верил.
"Когда я умру, вы будете знать, -- говорил Старец братии, -- часы на моём молитвенном столике в алтаре остановятся". 29 августа, без пятнадцати двенадцать ночи остановилось сердце великого Молитвенника. Без пятнадцати двенадцать остановились и часы на столике отца Зосимы в алтаре. Так закончилось время его земной молитвы, так начался отсчёт его молитвенного предстательства в блаженной вечности...
А в храме в это время совершался чин погребения Божией Матери. Только несколько человек из братии знали о случившемся. Вышел на проповедь отец Фаддей... Свою речь он закончил следующими словами: "И вот сегодня, как когда-то Спаситель держал на руках душу Пречистой Девы Марии, так сегодня Божья Матерь держит на своих руках душу новопреставленного отца нашего -- схиархимандрита Зосимы..."
Слёзы, рыдания, стенания неутешного горя вмиг наполнили храм. Скорбь была великая, неописуемая -- казалось, как вспоминали те, кто молился в эту Успенскую ночь в храме, что вся Русь оплакивала своё сиротство.
Самый главный урок, который отец Зосима преподал своей пастве, это то, что самая большая радость -- это радость жить с Богом, радость, которую не отнимут ни скорби, ни страдания, ни смерть.
Многие духовные чада Старца видели его во сне и наяву: он наставляет, вразумляет, утешает, как и при своей жизни.
"Мне отец Зосима несколько раз снился, -- говорит митрополит Иларион, -- светлые такие сны, всегда его вижу молодым... Так, когда собирался в Никольское на Василия Великого, накануне снится Старец -- светлый такой, меня спрашивает: "Владыко, а вы будете завтра в Никольском?" "А как же, обязательно", -- отвечаю. "И я там буду!"
ПАСХА ЛЕТОМ В НИКОЛЬСКОМ
"Если я обрету дерзновение у Бога, -- вспоминает схимонахиня Феофания слова Старца, сказанные им перед кончиной,- то особенно буду помогать вам после года".
29 августа 2003 г. многотысячная паства Батюшки собралась в Никольском, чтобы соборной молитвой почтить годовщину упокоения своего дорогого аввы. И Господу было угодно явить именно в этот день чудное знамение Своей милости к старцу: сразу после заупокойной литургии и панихиды зацвели две райские яблоньки, что растут невдалеке от усыпальницы Старца. И каждый, кто созерцал это сверхъестественное явление природы, когда на одном деревце соединились вместе и белоснежный весенний цвет, и зрелые, налитые румянцем плоды -- исполнялся трепета и благоговения, воспринимая это чудо, которое невозможно объяснить с точки зрения биологии, как молитвенное благословение о. Зосимы из райских обителей. Это было видимое выражение той пасхальной радости, радости торжества жизни над смертью, радости Воскресения Христова, которая наполняла Никольский воздух в этот день...
Кто-то повторил слова Саровского Чудотворца; "Пасха летом!" -- и они прозвучали настолько уместно, что тут же многие начали петь "Христос воскресе из мертвых..."
И чувствовалось в этих двух яблоньках что-то символическое и вместе с тем торжественно-величественное...
Можно по-разному толковать и понимать это знамение. Но почему-то сразу напрашивается следующее сравнение -- два деревца, которые зацвели сверхъестественно одно возле другого, как образы тех двух обителей, созданных Старцем на этой святой земле, которые -- как бы два девственных райских цветка, взлелеяных молитвами о. Зосимы к концу времён, чтобы славить имя Господне и приносить плод духовный.
КАК ЯНУКОВИЧ ВОЛЮ ЦАРЯ ВЫПОЛНИЛ
Господь привел с отцу Зосиме и Виктора Януковича
Вот что по этому поводу рассказывал сам Виктор Федорович в беседе с журналистами: «отца Зосиму я встретил при сложных обстоятельствах».
Обстоятельства были настолько тяжелы, что, по признанию самого Виктора Януковича, он был на грани отчаянья. Это произошло в те годы, когда он уже руководил производственным объединением.
Местное начальство решило его «уйти». «Я ничего не мог сделать с этим, меня просто уничтожали. Поставили условие: «Уезжай из города, жизни тебе здесь не будет..." В какой-то момент меня охватило отчаяние, я сел в легковушку и на максимальной скорости помчался по трассе «Донецк –- Мариуполь»: нажал на педаль газа до полика и ногу не снимал... На трассе есть поворот на Никольское. Я там до этого никогда в жизни не был. Но в тот день почему-то поехал именно в Никольское. Подъехал к церкви. Поставил машину, стал подниматься по ступенькам, как вдруг меня кто-то окликнул по имени-отчеству. Я повернулся –- стоит человек в рясе, с бородой, оперся о посох, улыбается... Отец Зосима. Тогда я впервые в своей жизни исповедался... Ни до этой исповеди, ни после я так никогда не плакал... Спросил отца Зосиму: почему мне так тяжело живется? А он ответил: это Бог дал тебе такой крест. Но ты должен все преодолеть".
Когда в 1996 году меня назначили заместителем главы администрации, я приехал в Никольское. Отец Зосима сказал: "Бог тебя благословил. Я же тебе говорил –- будешь губернатором". -– "Не губернатором, –- уточняю, -– я иду только в замы!" –- "Будешь губернатором –- это награда, а также твой крест".
Все так и случилось: я поработал заместителем, потом первым замом председателя Донецкого облсовета в общей сложности около восьми месяцев. А в мае 1997 года стал губернатором.
В 1997 году отец Зосима впервые сказал мне о Святогорской лавре. Тогда там был санаторий имени Артема.
"Я тебе кое-что дам почитать, -– сказал мне отец Зосима. –- Это выступление царя Николая II незадолго до его смерти на священном Синоде Русской православной церкви". Я стал читать выступление царя, хорошо помню основной его смысл: "На западе есть Почаевская лавра, в центре Украины Киево-Печерская, а на востоке Украины есть Святогорский монастырь, который нужно освятить в Лавру. Это очень сложный регион, люди там бедствуют, тяжело работают, а земля вся изрыта шахтами. Много страданий у людей, они гибнут в шахтах. Чтобы им помочь, нужно освятить Святогорский монастырь. Но перед этим осуществить церковное шествие с большим крестом, иконами и хоругвями от Почаевской лавры, через Киево-Печерскую, и до Святогорского монастыря Крестный ход".
После того, как я прочел выступление царя на синоде, отец Зосима мне сказал: "Виктор, это надо сделать. Я тебя благословляю на то, чтобы заняться восстановлением Святогорского монастыря и нужно сделать все, чтобы там была Лавра. И город надо переименовать из Славяногорска в Святогорск".
Восстановлением я стал заниматься с 1997 года. За все время своего пребывания в Донецкой области вместе со своей командой восстановил и построил много церквей. Одно время я даже учет вел. В том числе Кафедральный собор в центре Донецка.
В монастыре долгие годы был санаторий имени Артема. Мы построили новый санаторий. Потом с Божьей помощью реконструировали монастырь. И после этого в 2002 году я поехал к Святейшему Патриарху Московскому и всея Руси Алексию II за благословением на освящение по случаю присвоения монастырю статуса лавры. Но столкнулся с трудностями. Дело в том, что Патриарх отказывался давать благословение, к тому же, для этого нужно было соответствующее решение Святейшего Синода. Ведь последний раз статус Лавры присваивали сотни лет назад! Алексий мне сказал: "Ты знаешь, сколько таких монастырей? И все хотят быть лаврами!". Но я, конечно, стоял на своем!
Признаюсь, использовал, как говорят, все возможные, да и невозможные методы убеждения. Когда в очередной раз я приехал к Патриарху и попал к нему на прием, то сказал: "Я собрал все необходимые документы и от вас не уеду без решения". А потом добавил шутя: "Хотите, чтобы я у вас тут жил, в резиденции?". И стал рассказывать Патриарху об отце Зосиме, о восстановлении церквей в Донецкой области, о Святогорском монастыре, показал книгу "Донбасс православный", которую мы выпустили. Мне кажется, тогда я провел у Патриарха, наверное, целый день. Но недаром. Алексий слушал меня с таким интересом! Как говорится, с начала и до конца.
Но одобрения Патриарха и владыки было недостаточно. Как я уже говорил, соответствующее решение требовалось еще и от Синода. Чтобы решение было положительным, я подключил к осуществлению идеи освещения монастыря российских губернаторов, на территории которых жили члены Синода.
В итоге, в 2004 году произошло историческое событие, как для Украины, так и для всего православного мира –- Свято-Успенскую Святогорскую Лавру благословили и освятили.
Но по иронии судьбы я на это торжество не попал. Я в тот день лежал в больнице, в Феофании, и врачи меня никуда не пускали.
Отец Зосима предупреждал о том, что меня ждут большие испытания. В 2004 году я на горе Афон с монахами встречался и монахи мне повторили слова отца Зосимы. Все проявилось во время выборов 2004 года.
Мне очень жаль, что отца Зосимы уже нет, он почил в Боге. Царство ему небесное. Кстати, знаете, что он мне сказал перед смертью? Что перед новым испытанием в моей жизни он подаст мне знак... после своей смерти.
Во время прощания с ним я наклонился к гробу, чтобы поцеловать руку отца Зосима. И она... чуть-чуть зашевелилась. И я вспомнил его слова. Мне потом говорили, что вот, дескать, жара была, перепад температур, и все такое...»
В одном из интервью Людмила Янукович вспоминала: «С батюшкой Виктор Фёдорович познакомился в больнице города Енакиево, где тогда лечился отец Зосима. И батюшка произвел на него настолько сильное впечатление, что когда мы решили совершить таинство церковного венчания, то он категорически сказал: «Мы будем венчаться в Никольском -- у отца Зосимы, только этому человеку я доверяю».
Венчались мы 19 сентября 1997 года. Сам отец Зосима совершал таинство -- и такое было впечатление, будто на душе Пасха. Обратно мы, казалось, не ехали, а летели, какие-то окрылённые, как бы и не было за спиной 20 лет совместной жизни».
«Господь сподобил меня быть у Батюшки за неделю до его смерти... Он уже тогда был очень тяжёлым, не мог даже сидеть, только лежал на своей кроватке. Около часа мы беседовали, и когда я уже собиралась уходить, он сказал: "Благословляю Виктора Фёдоровича в Киев. Тяжело ему будет, много врагов, завистников, но он справится, он потянет". И что чудно, это было сказано в августе, а в ноябре Виктора Фёдоровича назначили уже в Киев -- такова сила его благословения.
И после смерти свой Батюшка нам помогает и не оставляет нас, как и обещал он нам перед своей кончиной: приходите ко мне на могилку -- и я буду помогать вам...
Виктор Янукович так сказал по кончине старца: "Отец Зосима -- великий праведник. Человек с огромной душой, наделенный от Бога великим даром сострадания. Для меня знакомство и общение с отцом Зосимой всегда были большим счастьем. Этот человек обладал очень сильной верой и даром убеждения. Он умел по-отечески наставить, дать правильный совет. Я находил у него поддержку и понимание. Своей жизнью, верой, любовью к ближнему он вселял надежду и оптимизм в наши души. Учил не отчаиваться, не впадать в крайности, любить людей, свою родину, семью. Отец Зосима часто повторял: "Семья -- ваш храм. Берегите его". Он учил быть терпимым, великодушным к врагам, милосердным и справедливым. Отец Зосима был духовным символом православного Донбасса. Верил и нас учил верить в единство и духовное единение всех славянских народов, в торжество правды и веры".
ПРИЗЫВ К ПОКАЯНИЮ
В своих проповедях отец Зосима напоминал, о словах Иоанна Крестителя: "Покайтесь, ибо приблизилось Царствие Небесное". И для нас всех это Царствие Небесное приблизилось, и мы близко стоим, покайтесь -- только искренне, исправьте свою жизнь, исправьте свое безбожие, исправьте свои недоразумения, уныние и отчаяние гоните от себя полностью. Свет Христов, радость Христова да сопутствуют нам.
Всё время подчёркиваю -- не унывайте, не предавайтесь нытью болезненному такому, психическому: не спасусь, погибну -- я великий грешник или грешница. Часто люблю повторять: на земле ж ни одного святого нет, святые все сидят на небе, у Бога. А тут все грешные люди ходят, но неужели Господь нас создал для погибели? Всех для спасения создал Господь! Всех хочет спасти, все должны стать наследниками Царства Небесного! И нас Господь призвал к вере -- для чего? Спастись, наследовать Царствие Небесное. Не ныть, как безумные: "Не спасусь..." и прочее. Спасёмся! Только глубокая чистая вера всегда должна быть. Никаких сомнений, никаких колебаний: "Твой есмь аз, спаси мя Господи!"
Такие слова чудные должны звучать постоянно, ежедневно в сердце нашем. И когда мы согрешим, всегда вставай: "Прости, Господи, меня. И всё-таки твой есмь аз -- спаси мя". Вот какую радость духовную милосердия Божия даёт нам Церковь с примерами жития святых угодников. Можно осуждать всех угодников Божиих: такие-сякие были. Но каково покаяние! У того же царя Давида, и у других угодников из великих грешников. И на Руси у нас разбойник лютый был -- Опта, да одумался, образумился и монастырь построил -- знаменитую Оптину Пустынь для всех павших людей: идите, спасайтесь, кайтесь и становитесь наследниками Царствия Небесного. Вот Божие милосердие.
И взирая на Божье милосердие, и свое милосердие мы должны проявлять в жизни нашей христианской.
Вразуми, Господи, духовно подходить, дальновидно размышлять, всегда во всяком деле, и так же милосердием своим не принести вреда ближнему. А то пьянице давай копейку: пойдёт, пропьёт, да и ещё под автомобиль попадёт, и посадят невинного водителя. А кто ж дал? Да мы же дали, так называемые "милосердные".
Настоящий нищий человек -- он стыдится попросить: та же старуха голодная лежит, она стыдится попросить кусочка хлеба. А артисты нынешние бродят -- так они побогаче нас живут...
Так что милосердие так же мудро проявлять нужно -- не навредить... Рассудительно нужно оказывать помощь, дабы не навредить душе, тунеядство не развивать в человеке.
Мудрости дай, Господи, вам -- не жадности, а мудрости, чтобы не навредить и не разводить нам тунеядства. И дай, Господи, чтобы и Богаделеньки были, чтобы милосердие реальное было, чтобы мы действительно облегчали страдание. Особенно много пожилых людей сегодня страждет, буквально от голода умирает. Следите друг за другом, помогайте. Болеет кто, скорбит кто -- доброе слово скажи, милосердие Самарянина покажи. А доброе слово всегда лечит -- лучше всяких лекарств, лучше всяких борщей. И вот эта доброта святая да сопутствует нам в сегодняшнем дне.
Особенно взирать не надо: кто какой веры, чего... Кривовером не будь, своей веры не изменяй, но и национализмом не страдай: этот наш, тот не наш -- все мы Божии. Вот так всегда нужно подходить: не разделять людей на плохих и хороших. Дай, Господи, всем спастись и в разум истины прийти.
Всё время постоянно в моём сознании духовном Благоразумный Разбойник. Кто думал, что этот несчастный убийца покается? Пришло время -- призвал Господь, покаялся, и первый вошёл в рай, нежели мнимые праведники, такие как мы.
Вот и подумай: можно вычёркивать человека из жизни, сказать: неисправимый? Нет, только скорбеть надо и вовремя, конечно благоразумно, руку помощи протягивать во славу Божию падшему человеку: "Твой есмь аз, спаси мя, и всех спаси, Господи! Аминь".
"Научись, -- написал отец Зосима в своей единственной записочке, -- терпению и молитве. Живи чисто. Бог любит чистоту. Воспитывай в себе христианскую тихую любовь и жалость. Что такое христианская любовь? Это когда всех жалко...".
О ВЕЧНОМ БЛАЖЕНСТВЕ
Господь такое уготовал вечное блаженство, что ни помыслить мы не можем, ни язык человеческий не может о нем рассказать -- это глубокая тайна, иное измерение человеческого мышления, восприятия, совершенно непонятное чувство для живущих на земле. Лишь тогда, когда мы увидим это блаженство, тогда мы поймем: что Господь уготовал для всех любящих Его.
Одно только можно сказать: это такое озарение восторга духовного, что на земле нет такого восторга.
Когда ты восхитишься чем-то, когда ты поймешь что-то возвышенное, прекрасное -- вот это состояние приблизительно что-то отдаленно напоминает...
Господи, хоть частичку блаженств райских даруй и нам грешным по велицей милости Твоей!

Подготовил Михаил Спасский

Архив газеты "Русь Триединая", Харьков, 2009