История учит, что времена общественных нестроений и смут особенно четко и ясно обнажают состояние народной души.
Смута — отсутствие общепризнанных авторитетов и силовых механизмов контроля над общественным сознанием — дает полный простор для выявления истинных и ложных ценностей. Наносное и пришлое спадает, как шелуха, и сквозь хаос и разноголосицу мятущегося, обезумевшего времени проступают черты бессмертной народной души в ее неизменном стремлении к Небу, к покою и счастью религиозно осмысленного, богоугодного жития.

Смута есть искушение, посылаемое соборной душе народа как дар, как мученический венец, дабы предоставить ему возможность явить силу своей веры, верность родным святыням и крепость духа перед лицом соблазнов и искушений, скорбей и недоумений, злобных нападок и разрушительной ненависти. Шестьсот лет после крещения Руси русский народ мужал и креп под сенью Креста Христова, под отеческим, пастырским надзором церковным. Шестьсот лет восходил он «из силы в силу», преодолев родовые распри, княжеские междоусобицы, католическую агрессию на западе и татарское нашествие на востоке, осознав свое великое служение хранителя Истины, приведя в соответствие с ней все стороны народной жизни. И лишь после всего этого, достигнув в меру высокой христианской духовности, сподобилась Русь подвергнуться огненному искушению Смуты начала XVII века.
Историки до сей поры гадают: каковы действительные, глубинные причины этого катаклизма, его главные движущие силы, его влияние на дальнейший ход русской истории. Ни один мало-мальски последовательный ученый не может избежать этих вопросов, но... Как всегда, наука — точная и компетентная в области фактической, материальной, внешней — оказывается бессильна там, где потребны объяснения, выходящие за рамки формальных, логически-рассудочных построений.
Карамзин и Ключевский, Соловьев и Платонов по-своему подробно, можно даже сказать, исчерпывающе исследовали фактическую последовательность событий, их политическую, хозяйственную и сословную подоплеку. И с этой точки зрения картина Смуты вполне ясна. Неясным остается все же главный вопрос — почему вдруг Русское царство, молодое и бурно растущее, народ которого объединен общностью кровной, вероисповедной и государственной, оказалось вдруг вверженным в череду кровавых внутренних потрясений, которые едва не подвели черту под его существованием.
Расхожие утверждения о Смуте как о последствии «тиранического правления Ивана Грозного» — эффектны и броски, но исторически несостоятельны. Династический кризис, чреда неурожайных лет, несовершенство административно-государственного механизма управления страной — все это, конечно, могло иметь место и в совокупности дать повод к волнениям и непорядкам. Но именно повод, а не причину. Ее, как показывает наш исторический опыт, необходимо искать в сфере духовной, ибо именно там — все начала и концы бытия человеческого.
Находит свое объяснение при таком взгляде на события и Смута. Ее религиозной основой, ее духовной первопричиной стал грех гордыни, который, явившись сатанинским искушением самовластья, соблазнил соборную душу Руси. В суете и беспорядках, сопровождавших невиданное ранее, диковинное для Руси дело — смену династии, народ не сумел удержать смиренное сознание промыслительности русской жизни. Вопреки богоустановленному порядку он восхитил себе Божие право — счел себя источником власти, присвоил право решать, какой быть России далее.
В упоении мятежа люди как бы обезумели, забыв, что источник власти на земле один — Бог Всемогущий, засвидетельствовавший о Себе: «Аз есмь Бог-ревнитель. Славы Моея иному не дам». Потому-то и была Русь предана скорбям и искушениям Смуты до тех пор, пока люди не одумались, не раскаялись и не отреклись (на Соборе 1613 года) от притязания на самовластье, подклонившись вновь под «иго и бремя» власти богоданной, воплощенной Помазанником — Православным Русским Царем.
То же самое можно сказать и о второй русской Смуте, последовавшей за катастрофой 1917 года. Народ безропотно, даже более того — с кощунственным «энтузиазмом» принял отречение Государя-Императора Николая II, присвоив себе право распоряжаться его богоданной властью. Результат — жуткий и кровавый, как то было и триста лет назад — налицо. Таким же станет и финал — ибо до тех пор, пока не будет отвергнут порочный принцип «народовластья», пока мы не возвратим себе понимание божественного происхождения власти — не кончится нынешняя Смута.
Из книги Митрополита Иоанна Санкт-Петербургского и Ладожского
«Самодержавие Духа».

Архив газеты "Тайны века", Харьков, 2006