Истина Христова Воскресения есть истина всецелая, полная — не только истина веры, но также истина разума. Если бы Христос не воскрес, если бы Каиафа оказался правым, а Ирод и Пилат — мудрыми, мир оказался бы бессмыслицею, царством зла, обмана и смерти. Если такая жизнь не могла одолеть врага, то какая же оставалась надежда в будущем? Если Христос не воскрес, то кто же мог воскреснуть?
Владимир Соловьев
Та Великая Суббота пришлась на восьмое апреля. Это была самая мрачная Пасха в жизни апостолов. Учитель казнен и лежит во гробе, а они даже не знают, где Он погребен. Казалось, вместе с Иисусом погиб весь мир.

От всех надежд остались только они сами — десять рыбаков и бывший мытарь; старшему, Петру, было немногим более двадцати пяти. Они не спали больше суток и почти не ели. На их неокрепшие умы и души разом обрушились боль, стыд, страх, обреченность, растерянность...
Иоанн, единственный из них, бывший на Голгофе, рассказал о последних словах Господа: «Элои! Элои! ламма савахфани?» Это была тысячелетней давности молитва, таинственный, сокровенный смысл которой открылся только теперь:
Боже мой! Боже мой! для чего Ты оставил меня? Все, видящие меня, ругаются надо мною, говорят устами, кивая головою: «он уповал на Господа; пусть избавит его, пусть спасет, если он угоден Ему». Не удаляйся от меня, ибо скорбь близка, а помощника нет. Я пролился, как вода; все кости мои рассыпались; сердце мое сделалось, как воск, растаяло посреди внутренности моей. Сила моя иссохла, как черепок; язык мой прильпнул к гортани моей, и Ты свел меня к персти смертной. Ибо псы окружили меня, скопище злых обступило меня, пронзили руки мои и ноги мои. Можно было бы перечесть все кости мои; а они смотрят и делают из меня зрелище; делят ризы мои между собою и об одежде моей бросают жребий. 21 Псалом Давида.
Значит, Он все знал? Значит, казнен Мессия, Тот, Который должен избавить народ Израиля? Значит, не только у них — ни у кого уже нет надежды!? И Лето Господне не наступит никогда... Они ничего не понимали.
Матери нескольких апостолов, Мария Магдалина и несколько других галилейских женщин, любивших Иисуса, еще меньше, чем их сыновья, могли постичь всю вселенскую глубину происходящего. Но они не могли и оставить Христа умирать в одиночестве. Превозмогая страх, они пришли на Лобное место. Потом на похороны. Проводили Мать. Потом, еще затемно, едва наступил первый день недели, поспешили ко Гробу с благовониями, чтобы по восточному обычаю отдать последний долг Усопшему. Они не успели совершить помазание сразу, а в субботу было нельзя.
Камень был отвален, а Гроб пуст — у кого-то еще хватило злобы надругаться над Его могилой? И мертвого они не хотят оставить Его в покое! Смятенная, заплаканная, Мария Магдалина побежала к Иоанну и Петру: «Унесли Господа из гроба, и не знаем, где положили Его».
Они помчались оба вместе, но Иоанн обогнал Петра и пришел ко Гробу первым. Наклонившись, он увидел погребальные пелены, и благоговейно замер на пороге. Петр вбежал в пещеру, не раздумывая. Он и раньше никогда не успевал хорошенько осмыслить свои порывы. Теперь же, убитый сверх общего отчаяния еще и горем своего предательства, казалось, совсем потерял способность раздумывать. «Только бы Господь был жив. Только бы встретить Его, я смог бы вымолить прощение!»
Тогда вошел и другой ученик, прежде пришедший ко гробу, и увидел, и уверовал. Ибо они еще не знали из Писания, что Ему надлежало воскреснуть из мертвых.
Что-то произошло с Иоанном. Величественная тишина усыпальницы казалась живой. Миллиарды игл пронизывали душу и приводили тело в озноб, от которого вдруг стало как-то спокойней...
В странных чувствах ученики побрели домой. А Магдалина вернулась. Во что бы то ни стало, она хотела проститься с Учителем. Наклонилась ко гробу и видит двух ангелов. «Жена! Что ты плачешь?» — «Унесли Господа моего». Может быть, они знают, где Тело? Обернувшись, встречает Человека, которого принимает за садовника. «Жена! что ты плачешь? кого ищешь?» — «Господин! если ты вынес Его, скажи мне, где ты положил Его, и я возьму Его». Тогда Незнакомец произносит ее имя: «Мария!» — Сердце грохочет, взламывает грудь и рвется к Нему — «Раввуни!»
Иисус говорит ей: не прикасайся ко Мне, ибо Я еще не восшел к Отцу Моему; а иди к братьям Моим и скажи им: восхожу к Отцу Моему и Отцу вашему, и к Богу Моему и Богу вашему (Евангелие от Иоанна).
Она влетела в дом, не помня себя от счастья. Плачущим и рыдающим апостолам она несла небывалую, неслыханную, самую радостную и самую благую на свете весть... Ей никто не поверил. Решили, что бедная женщина не вынесла переживаний и потеряла рассудок.
Вслед за Магдалиной появились Саломея, Иоанна и Мария Клеопова. Не успев перевести дыхание, они бросились рассказывать, как спустились в пещеру, когда Мария побежала за Иоанном и Петром, и увидели ангела, который говорил им: «Не ужасайтесь. Иисуса ищете Назарянина, распятого; Он воскрес, Его нет здесь. Вот место, где Он был положен. Но идите, скажите ученикам Его и Петру, что Он предваряет вас в Галилее; там Его увидите, как Он сказал вам». Сначала женщины испугались, и решили не разглашать случившееся. Но на дороге их встретил Христос, и уже Сам просил передать ученикам, что встретит их в Галилее... Слова матерей тоже сочли пустыми.
В тот же день двое апостолов из числа семидесяти, Лука и Клеопа, шли в небольшое селение, называемое Эммаус. К ним присоединился Путник, пожелавший узнать, отчего они так печальны. «Неужели Ты один из пришедших в Иерусалим не знаешь о происшедшем в нем в эти дни?» — «О чем?» — «Что было с Иисусом Назарянином, Который был пророк, сильный в деле и слове пред Богом и всем народом; как предали Его первосвященники и начальники наши для осуждения на смерть и распяли Его. А мы надеялись было, что Он есть Тот, Который должен избавить Израиля; но со всем тем, уже третий день ныне, как это произошло. Но и некоторые женщины из наших изумили нас: они были рано у гроба и не нашли тела Его и, придя, сказывали, что они видели и явление Ангелов, которые говорят, что Он жив».
Тогда Таинственный Незнакомец сказал им: «О, несмысленные и медлительные сердцем, чтобы веровать всему, что предсказывали пророки! Не так ли надлежало пострадать Христу и войти в славу Свою? И, начав от Моисея, из всех пророков изъяснял им сказанное о Нем во всем Писании».
Словно пелена спадала с глаз. Перед ними проплывали Дни Творения и потеря Рая. Воды Потопа и времена Аврамовы. Моисей, завещавший во все роды как вечное установление приводить на заклание пасхального агнца, чтобы помнил народ Израиля: вера его началась с освобождения от рабства и кровь была ценой этой свободы. Пророк Давид. Пророк Осия, устами которого Господь обещает вечную жизнь: «От власти ада Я искуплю их, от смерти избавлю их. Смерть! где твое жало? ад! где твоя победа?» Пророк Иезекииль, объяснявший, что жало смерти — грех. Он убивает и не дает жить. И, конечно, пророк Исаия, который говорит, что свобода от греха будет куплена Христовой Кровью. Ценой неимоверных страданий Он проложит миру путь исцеления от смерти. Исайе принадлежат и первые слова о Тайне Воскресения.
Поглощена будет смерть навеки, и отрет Господь Бог слезы со всех лиц. Ибо вот, Я творю новое небо и новую землю, и прежние уже не будут воспоминаемы и не придут на сердце. А вы будете веселиться и радоваться вовеки о том, что Я творю: ибо вот, Я творю Иерусалим веселием и народ его радостью. И не услышится в нем более голос плача и голос вопля. Волк и ягненок будут пастись вместе, и лев, как вол, будет есть солому, а для змея прах будет пищею: они не будут причинять зла и вреда на всей святой горе Моей, говорит Господь.
Апостолы поняли вдруг, что речь идет о будущем Всеобщем Воскресении, о Царствии Божием, которое уже началось, сегодня утром — Утром Восьмого Дня Творения.
Когда они подошли к Эммаусу, приближался вечер. Их Спутник хотел пойти дальше, но они уговорили его остаться. Сели за стол. Незнакомец взял хлеб, помолился и, преломив, подал им. Тогда глаза их окончательно открылись, и они узнали Его. Но Господь стал невидим. «Не горело ли в нас сердце, когда Он изъяснял нам Писание?»
Опомнившись, они тотчас пошли обратно, и нашли учеников и тех, кто был вместе с ними. И им... не поверили. Вскоре пришло новое известие — Петр видел Воскресшего Господа. Поднялся спор и тут раздался родной, любимый голос: «Шалом! Мир вам!» — посреди горницы стоял Христос.
Все оцепенели. Кто-то смутился, кто-то испугался, кто-то подумал, что видит призрака. Кто-то бросился проверять двери, закрытые от страха, но они по-прежнему были заперты... А Господь спокойно, словно Он никогда и не покидал их, показал им Свои руки и ноги, и тихо спросил: «Есть ли у вас здесь какая пища?» Не приходя в себя от радости, они дали Ему часть печеной рыбы и сотовый мед. И Он, взяв, ел пред ними.
После трапезы, когда все немного успокоились, Христос повторил приветствие: «Мир вам! Вот то, о чем Я вам говорил, еще быв с вами, что надлежит исполниться всему, написанному о Мне в законе Моисеевом и в пророках и псалмах». И начал объяснять им, о чем говорят Писания. И сказал, что теперь они должны приготовиться к служению:
Как послал Меня Отец, так и Я посылаю вас. Сказав это, дунул, и говорит им: примите Духа Святаго. Кому простите грехи, тому простятся; на ком оставите, на том останутся.
После этого дня апостолы утвердились в вере. Все, кроме одного, Фомы, которого не было, когда Господь явился всем ученикам. Он слушал восторженные рассказы своих братьев, но все еще никак не мог поверить: «Если Учитель воскрес, то почему они так мало изменились? Они должны уже сами сиять светом вечной жизни и просвещать им весь мир, а они сидят взаперти и пребывают всего лишь в радостном оживлении...»
Если не увижу на руках Его ран от гвоздей, и не вложу перста моего в раны от гвоздей, и не вложу руки моей в ребра Его, не поверю.
Через восемь дней апостолы опять собрались и Фома с ними. Вероятней всего, это было в доме Марии, матери апостола Марка. Двери его были снова закрыты: страх преследований все же остался. И снова, не взирая на засовы, посреди горницы стал Христос. Он пожелал мира всем и сразу обратился к Фоме:
Подай перст твой сюда и посмотри руки Мои; подай руку твою и вложи в ребра Мои; и не будь неверующим, но верующим. Фома сказал Ему в ответ: Господь мой и Бог мой!
С этого дня в маленькой общине никто уже не плакал и никто не боялся. Никто не сомневался в том, что Иисус и есть Христос, Который спас всех людей. Оставалось лишь поведать миру, что смерти больше нет, а есть только встреча с Ним.

Дмитрий Менделеев

Архив газеты "Тайны века", Харьков, 2005