Федор Г. Гюне — русский, лютеранского вероисповедания, житель города Эдмонтона в Канаде — уже многие годы страдал острой язвой желудка и никакие лечения не приносили ему облегчения.
19-го июля 1952 года у него началось внутреннее кровотечение. Его повезли в госпиталь, где он, в виду крайней опасности для жизни, немедленно подвергся операции. В течении этой операции биение его сердца вдруг остановилось, и он «скончался». Однако после массажа сердца, который продолжался какое-то определенное количество минут, оно опять начало биться. Его жене и детям, ожидающим в госпитале результата операции, было сообщено, что, дольше десяти минут сердце не может оставаться без биения». «Но мы ведь не знаем точно, сколько времени сердце вашего мужа оставалось без биения, — сказал врач. Очевидно период наступившей смерти был дольше, чем эти 10 минут, так как доступ кислорода к мозгу был уже прекращен; в результате этого процесс разложения мозга уже начался со всеми признаками смертельной агонии.

Даже если бы он случайно остался жив, его мозг был бы поврежден до конца жизни». Его жена, которая в то время была православной христианкой лишь по наименованию, пишет:
«На следующий день у него начались конвульсии, его привязали к постели; наступила страшная агония. Он оставался в безсознательном состоянии больше недели. В течении этого срока друг нашей семьи, Варвара Гирилович, посоветовала нам отслужить панихиду по Блаженной Ксении, говоря: «Вот увидите, через полчаса ему будет лучше!» Она мне дала пузырек с ваткой внутри; этот пузырек когда-то содержал масло из лампадки над могилой Блаженной Ксении, и ватка когда-то была пропитана этим маслом. Она мне сказала, чтобы я перекрестила лоб и грудь моего мужа и затем положила пузырек под его подушку. Никто из нас вовсе не знал, кто такая была эта Ксения, но я немедленно заказала панихиду в церкви и от себя уже попросила, чтобы так же отслужили молебен перед Курской иконой Божией Матери, так как я слыхала, что многие получили помощь по молитвам перед этой иконой. Обе службы были сразу же отслужены. Полчаса спустя мой муж в первый раз открыл глаза, произнес мое имя и попросил «масла». Я подумала, что он голоден и просит поесть; но он едва слышно промолвил: «Теперь я себя лучше чувствую». Я тогда поняла, чего он просил, и еще раз помазала его ваткой и перекрестила его, — после этого он очень скоро заснул. С этого дня началось его выздоровление.
Когда его дочь впервые увидела его после того, как он пришел в сознание, сияющий радостью отец сказал ей: «Я видел ангелов; теперь я буду жить», и все просил, чтобы ему показали «голубую икону». Спустя некоторое время, когда он уже немного окреп, он рассказал следующее: он чувствовал, что находится где-то посреди темных туннелей, стараясь изо всех сил перебраться через трубы в глубоких канавах, где было ужасно холодно. В то мгновение, когда он почти уже падал в какую-то темную яму, наверху, на поверхности земли, ему явилась старая женщина в мужском одеянии, в коротком кафтане и высоких сапогах.
Она взяла его за руку и старалась несколько раз его оттуда вытащить. Каждый раз, когда он чувствовал, что падает в какую-то топь, она его тянула вверх, и, наконец, вытащила из темной ямы на свет. Там он и увидел, во что эта женщина была одета, и также то, что она за собою тащила сани, на которых лежала голубая икона Божией Матери. Женщина подошла к какой-то недостроенной церкви и начала подвозить на санях кирпичи к лесам. «Я предложил ей свою помощь в этом деле, но она ответила, что должна сама это выполнить», — в заключение сказал г-н Гюне, который решительно ничего не знал о Блаженной Ксении. И только после посещения архимандритом Антонием (теперешним архиепископом Сан-Францисским), привезшим ему книжечку с описанием жизни Блаженной Ксении и ее изображением, он сообразил, кто она была, и воскликнул: «Это та самая женщина, которую я видел!»
Его здоровье восстанавливалось с удивительной быстротой. Г-жа Гюне пишет: «Когда мы уезжали из госпиталя, сестра милосердия была тронута до слез — ведь никто в госпитале не верил, что мой муж останется живым! Когда я поблагодарила доктора, он сказал: — «Не благодарите меня: это был Кто-то, стоящий выше меня». А 26-го августа, в день памяти Св. Тихона Задонского и отдания праздника Преображения мой муж был принят в лоно Святой Православной Церкви, и с тех пор принимает деятельное участие в жизни церкви, исполняя обязанности помощника церковного старосты».
Сравнительно недавно г-ну Гюне оказалось возможным в первый раз увидеть оригинал Курской иконы, когда он посетил эдмонтонскую епархию. С благоговейным трепетом он смотрел на нее, и сразу узнал эту великолепную, поистине чудотворную икону, украшенную блестящей ярко-голубой ризой, точно такой, какой он ее увидел в потустороннем мире, везомой Блаженной Ксенией, которая своим юродством во Христе превыше мира сего, отворила ему врата к вечному спасению — нам же даруя возможность взглянуть мельком на Божию неизмеримую милость к человечеству.

Архив газеты "Тайны века", Харьков, 2005