(Продолжение. Начало в предыдущем номере.)
Во времена «Домостроя» все было проще: каждый с детства разумел свое место в обществе, свои права и обязанности. А сам патриархальный уклад жизни в полном соответствии с Божиими установлениями отводил именно мужчине главенствующую роль: он – первое лицо в семье, глава своей жене, хозяин дома, им ведется и держится семья.

«Домострой» «иллюстрирует» такое положение вещей своими рекомендациями мужу: «Поднявшись с постели, умывшись и помолясь, женкам и девкам работу указать на день, каждой – свое: кому дневную пищу варить, а кому хлебы печь…» (гл. 29, «Как учить мужу свою жену, как Богу угодить, и к мужу своему приноровиться, и как свой дом лучше устроить, и всякий
домашний порядок и рукоделье всякое знать, и слуг учить и самой трудиться»); «Каждый день и каждый вечер, исправив духовные обязанности, и утром, встав по колокольному звону и после молитвы, мужу с женою советоваться о домашнем хозяйстве…» (гл. 49, «Как мужу с женою советоваться, что ключнику наказать о столовом обиходе, о кухне и о пекарне»).
И строго предупреждает: «Если же муж и сам не делает того, что в этой книге писано, и жены не учит, и дом свой не по Заповеди устраивает, и о своей душе не радеет… – и сам он погиб в этом веке и в будущем, и дом свой погубит» (гл. 39, «Если муж сам не поучает, то накажет его Бог, если же и сам так поступает, и жену и домочадцев учит, милость от Бога примет»).
Муж – господин (по С.М.Соловьеву, «господарь» – это начальник семьи, отец семейства), значит, он первый отвечает перед Богом и людьми за все, что делается в его маленьком «царстве-государстве», в том числе и за жену: «Следует мужьям поучать жен своих с любовью и примерным наставлением…» (гл. 29); «а увидит муж, что у жены непорядок… или не так все, как в этой книге изложено, умел бы свою жену наставлять да учить полезным советом.
Если она понимает – тогда уж так все и делать, и любить ее, и хвалить, но если жена науке такой и наставлению не следует, и того всего не исполняет… должен муж жену свою наказывать и вразумлять наедине страхом, а наказав, простить и попенять, и с любовью наставить и поучить, но при этом ни мужу на жену не гневаться, ни жене на мужа, всегда жить в любви и согласии» (гл. 38, «Как порядок в избе навести хорошо и чисто»). (Уточню: в XVI веке слово «наказать» означало «учить», «поучать», «наставлять»).
Специально выделила здесь слово «любовь». Вот так-то: то самое пресловутое «темное царство», оказывается, строилось и держалось на любви и согласии! Во всяком случае, именно к этому призывал «Домострой» (другой вопрос – слышали ли его тогдашние мужья!).
ЕМУ ПОМОЩНИЦА
Много позже, в веке XIX, один из великих русских классиков, повидавший много чего на своем веку: принимавший участие в боевых действиях, когда проявлялись лучшие человеческие качества (хотя негатива на войне хоть отбавляй!); завсегдатай великосветских салонов, волочившийся за многими дамами, а потому прекрасно разбиравшийся в мужской и женской психике; отец большого семейства – признавал, что вот как раз любить-то большинство мужчин и не умеет.
Наверное, подрастеряли они это прекрасное качество в бесконечных многовековых битвах…
«Мужчины не могут делать того высшего, лучшего и наиболее приближающего человека к Богу дела – дела любви, дела полного отдания себя тому, кого любишь, которое так хорошо и естественно делали, делают и будут делать хорошие женщины, – писал Лев Николаевич Толстой (это о нем речь) в «Послесловии» к рассказу А.П. Чехова «Душечка». – Без женщин-врачей, телеграфисток, адвокатов, ученых, сочинительниц мы обойдемся, но без матерей, помощниц, подруг, утешительниц, любящих в мужчине все то лучшее, что есть в нем, и незаметным внушением вызывающих и поддерживающих в нем все это лучшее, – без таких женщин плохо было бы жить на свете.
Не было бы Марии и Магдалины у Христа, не было бы Клары у Франциска Ассизского, не было бы на каторге жен декабристов…, не было бы тысяч и тысяч безызвестных, самых лучших, как все безвестное, женщин, утешительниц пьяных, слабых, развратных людей, тех, для которых нужнее, чем кому-нибудь, утешения любви.
В этой любви, обращена она к N или к Христу, главная, великая, ничем не заменимая сила женщины». Ну что тут скажешь: на то он и классик, чтобы изрекать столь глубокие и непреложные истины! «Домострой» тоже не обошел своим вниманием лучшую половину человечества, посвятив немало страниц ее обязанностям: «Мастерицы хорошие жены – доход и сбереженье всему…» (гл. 30); «Как всякое платье кроить…» (гл. 31); «Как всякий порядок домашний содержать» (гл. 32); «Каждый день жене мужа обо всем спрашивать и советоваться обо всем…» (гл. 34); «Женам наказ о пьянстве и о хмельном питье…» (гл. 36).
Среди множества безнадежно устаревших рекомендаций (жизнь изменилась кардинально!) показались интересными такие: – «сама бы хозяйка ни в коем случае никогда, разве что занедужит, без дела не находилась…» (гл. 29); «со слугами бы госпожа пустошных речей пересмешных никогда не говорила, и к ней бы никогда не приходили торговки, ни бездельные женки…» (гл. 33, «Каждый день госпоже надзирать над слугами в домашнем устройстве и рукоделии и о всяком сохранении и порядке»); – «беречься всегда хмельного питья: пьяный муж – дурно, а жена пьяная в миру не пригожа… обо всем рассказать мужу перед сном…» (гл. 34, «Каждый день жене мужа обо всем спрашивать и советоваться обо всем: и как на люди выходить, и к себе приглашать, и о чем говорить с гостями»); – «Крепко беречься всякого зла… с чем сама не может управиться – если дурное дело, то мужу сказать всю правду…» (гл. 36, «Женам наказ о пьянстве и о хмельном питье… как в гостях находиться и дома себя вести во всем правильно»). Но за прошедшие пятьсот лет ни чуточки не устарела, а наоборот – и сейчас до глубины души трогает небольшая главка, буквально пронизанная любовью к женщине. Для того времени она называется потрясающе: «Похвала женам».
Вчитайтесь в эти дивные строчки: «Если дарует Бог жену добрую, получше камня драгоценного; такая из выгоды не оставит, всегда хорошую жизнь устроит своему мужу… руки свои утвердит на дело и чад своих поучает… милость обращает на убогого и плоды трудов подает нищим – не беспокоится о доме муж ее… хорошая жена радует мужа своего и наполнит миром лета его; хорошая жена да будет благою наградой тем, кто боится Бога, ибо жена делает мужа своего добродетельней…
Жена добрая и трудолюбивая, и молчаливая – венец своему мужу…» (гл. 20). Вот вам и «темное царство», и бесправноунизительное положение женщины-рабыни. Много ли вы припомните столь возвышенно-теплых слов, адресованных «его помощнице» в литературе вообще, и в древнерусской в частности? Вот то-то и оно! Одна констатация: «жена делает мужа своего добродетельней» чего стоит!
Хотя, наверное, того самого «темного» тогда было с излишком, но ведь речь-то идет все-таки об образце для подражания, о, так сказать, идеальных отношениях. Но, помилуйте, какой же идеал в том, чтобы быть верной и преданной мужу, содержать дом в порядке, воспитывать детей? Ведь это же нормальные семейные отношения в нравственно-здоровом обществе.
Не в этом ли, последнем, видели свою главную задачу тогдашние государственные мужи, коль скоро предложили своим согражданам именно такой образец для подражания? В отличие от наших сегодняшних – превративших практически в одночасье наше отечество в «перевернутое королевство», где уже в открытую «правят бал» бесстыдство, воровство, обман, зависть, корысть. Где такие качества, как порядочность, любовь, преданность, верность, честность, считаются пережитками дале-е-е-кого прошлого.
Где большинство наших школьниц (будущих мам!) мечтают лишь о «красивой жизни», а потому стремятся повыгоднее себя продать – стать содержанками «богатеньких Буратино», моделями, стриптизершами, проститутками.
Страшно представить, каких детей воспитают и какие качества передадут следующему поколению эти «милые девчушки», ежели решатся на главное женское «дело». Не зря ведь народная мудрость подмечает: «Яблоко от яблони недалеко падает»!
Их смена Во все времена нормальных людей не могло не волновать, кто придет им на смену, кого они оставят на земле после себя. Поэтому-то издревле дело воспитания подрастающего поколения считалось одним из наиважнейших. Кстати, самому известному отечественному «нравственно-педагогическому трактату» – «Поучению» Владимира Мономаха — без малого тысяча лет!
Как писал в начале XX века епископ Никольский и Уссурийский Павел (Ивановский): «Доброе воспитание есть самое ценное, самое великое сокровище, которое могут и должны дать родители своим детям.
Если мы преклоняемся перед великими художниками и славим их за то, что они дали нам прекрасные картины или изваяния, то сколь большего уважения заслуживают те родители, которые дали Церкви, обществу и государству добрых и полезных сынов».
Естественно, что и «Домострой» не обошел стороной эту тему. Более того, судя по тому, что начинается и заканчивается он, по сути, практически одними и теми же текстами (разнящимися лишь объемом): «Наставление отца сыну» (гл. 1) и «Послание и наставление от отца к сыну» (гл. 64), этому в XVI веке придавали весьма серьезное значение.
Да по-другому и быть не должно! Ведь воспитание – это, по большому счету, то, чем ты «напитаешь» свое чадо: чему научишь, какие черты характера заложишь, с каким нравственным багажом «выпустишь» в самостоятельную жизнь. Краеугольным же камнем воспитания тогда (почему не сейчас?) была нравственность! Кстати, напомню: «нравственность – это правила, определяющие поведение; духовные и душевные качества, необходимые человеку в обществе» (С.И.Ожегов. «Словарь русского языка»).
Рекомендации воспитательные приведены в «Домострое» сразу же после наставлений духовных, что свидетельствует о том, как ответственно тогда к этому относились. Объединенные в четыре главы, они учат, «Как детей своих воспитать в поучении и страхе Божием» (гл. 15); «Как дочерей воспитать и с приданным замуж выдать» (гл. 16); «Как детей учить и страхом спасать» (гл. 17); «Как детям отца и мать любить и беречь, и повиноваться им, и утешать их во всем» (гл. 18).
Право же, совсем нелишне и нам взять на вооружение такие наказы: «А пошлет Бог кому детей – сыновей или дочерей, то заботиться о чадах своих отцу и матери, обеспечить их и воспитать в добром поучении; учить страху Божию и вежливости, и всякому порядку, а затем… их учить рукоделию… любить их и беречь, но и страхом спасать, наказывая и поучая, а осудив, побить. Наказывай детей в юности – упокоят тебя в старости твоей. И беречь, и блюсти чистоту телесную и от всякого греха отцам чад своих как зеницу ока и как свою душу» (гл. 15).
«Воспитай дитя в запретах и найдешь в нем покой и благословение… И не дай ему воли в юности, но сокруши ему ребра, пока он растет, и тогда, возмужав, не провинится перед тобой и не станет тебе досадой, и болезнью души…» (гл. 17).
«Если же кто осуждает или оскорбляет своих родителей, или клянет их, или ругает, тот перед Богом грешен и проклят людьми; кто бьет отца и мать, пусть отлучат от церкви… и пусть умрет он лютою смертью… Если же оскудеют разумом в старости отец или мать, не бесчестите их, не укоряйте, и тогда почтут вас и ваши дети; не забывайте труда отца и матери, которые о вас заботились и печалились о вас, покойте старость их и о них заботьтесь, как они о вас…» (гл. 18).
И ведь, действительно, все чрезвычайно просто: заботься о детях, люби и оберегай их, воспитывай в вере в Бога и на добрых примерах, приучай к вежливости, порядку и рукоделию, наказывай за провинности. Но в этой гениальной простоте – непременный залог успеха, свидетельством чему служит многотрудная, но и многославная пяти вековая жизнь России после «Домостроя».
Так, может быть, все же стоит прислушаться к «хорошо забытому старому» и не выплескивать вместе с водой и ребенка!?

Ольга Глаголева

Архив газеты "Русь Триединая", Харьков, 2010