Не познав своей сути, человек не познает своих потребностей. Точно так же — с народами.
Историческая наука основывается на фактах, выводы же, сделанные при отсутствии фактов — это гипотезы и мифы. Безосновательные выводы лишь подчеркивают их уязвимость и несостоятельность.
Кто же они, черкасы?

К 16 веку в Западной Европе возрос интерес к «Сарматии» или, как ее еще называли, Руссии (ныне — Украина) и Московии (ныне европейская часть России). Сюда устремились дипломаты и путешественники. Самые известные среди них: Сигизмунд, барон Герберштейн, Адам Олеарий, Плано де Карпини, Рибрук. Их сведения использовали, обработали, пополнили некоторыми неизвестными сегодня источниками М. Меховский, А. Теве и многие другие.
Они оставили объемистый свод сведений. За неимением местных источников такой свод остается единственным путеводителем по одному из загадочных периодов нашей истории и этнографии.
У них находим упоминание черкас Поднепровья.
Здесь, прежде всего, обратим внимание на сходство обозначений «черкасы», «черкесы».
Оба обозначения содержат частицу «ас». Ас — самоназвание аланов, известных в древнерусской литературе как асы (ассы), ясы (Яссы), а в Ипатьевском списке Летописи — как касоги (косоги). В свою очередь, «касог» сопоставим и по обозначению, и по содержанию с «кассих» грузинских источников, что является обозначением черкесов Северного Кавказа.
В древнерусской литературе могут указывать на черкесов Северного Кавказа, и — на них же, но уже как черкас Поднепровья. И в такой же мере, — на аланов Северного Кавказа, Дона, Донца и Поднепровья.
Возможно, уже тогда, тем более позднее, обозначение «черкес» было многозначным: общее для горцев Северного Кавказа, общее для этнически родственных адыгов, кабардинцев, абазинцев (обезов в русских летописях).
Таким образом, этнические обозначения «касоги» («косоги»), «асы» (ассы), «ясы» (яссы) в одинаковой (или близкой) мере указывают и на черкесов, и на аланов.
В разные исторические периоды русские называли именем черкес чуть ли не все народы Северного Кавказа и Украины. Известно, что стерильных наций не существует, вопрос в том, какую роль сыграли пришельцы или наоборот, аборигены.
На протяжении XIV-XV вв. наблюдается несколько волн черкесской военной эмиграции на территорию Среднего Поднепровья и Левобережной Украины. Земли эти фактически входили в состав Черкесии. Черкесские поселенцы ассимилировались среди постоянно увеличивавшегося славянского населения, но территория и народ Украины назывались Черкасией вплоть до времен Екатерины II.
Очень трудно установить, какой населенный пункт основан этническими черкесами, т.е. адыгами, а какой уже ославянившимися адыгами или славянами, получившими название черкасов.
«Казаки были черкесские эмигранты, — писал Эдуард Гиббон, — их первоначальная родина находилась среди западных областей Кавказа и называлась во времена Константина Порфирородного Касахией».
В том же X в., современник Багрянородного, Масуди употребил этноним кашаг (кашек) для обозначения все той же группы западнокавказских племен.
В этой связи вполне естественно рассматривать термин козак (казак), появившийся в письменных отчетах не ранее XV века, как генетически связанный с касогами. Современник Эдуарда Гиббона (вт. пол. XVIII в.) Иоганн Эрлих Тунманн также связал появление в XV веке Козаков с черкесской эмиграцией на Украину, но при этом упор делается уже не на этноним касах (касог), а на этноним черкес: «Они (черкесы) завладели Керчью в Крыму, часто нападали на этот полуостров и другие европейские местности, сделались основным составом образовавшихся тогда казацких народностей и основали в Египте знаменитую династию...
Уже в XVIII веке в западноевропейской исторической мысли были сформулированы две основные точки зрения по поводу генезиса ранних казаков — касожская и черкесская. Разница между ними лишь в хронологии. Касожская версия относит появление казаков к X веку, а черкесская — к XV в. Но и в том, и в другом случае этнический состав ранних казаков считается адыгским. Это слово (казак) происходит от этнического названия Каз, древнего северокавказского народа, известного сейчас как адыгейцы или черкесы. Последнее название в первоначальной форме звучало как Чахар-Каз, что значит «четыре клана Каз». В русском языке, начиная с XV века, это название употреблялось в форме «черкасы». В московских документах XVI и XVII веков черкасами назывались как черкесы, так и поднипровские казаки. Что касается последних, то это название шло, по-видимому, от города Черкассы на реке Днепр к югу от Киева, а тот, в свою очередь, был одним из центров днепровско-казацкого региона.
Черкесское поселение в районе Черкасс, вероятно, было основано в XI веке, если не раньше. В то время у князя Мстислава Черниговского и Тмутараканского была личная охрана из черкесов. Вероятно, новые черкесские поселенцы были приведены в этот район монгольским ханом Ногаем в конце XIII века...
В изложении Вернадского черкесские общины в Поднепровье были сформированы как результат привлечения их на службу сначала русскими князьями, затем монгольскими династиями. Это имеет прямое подтверждение в материалах русских летописей. «В 1282 году Баскак Татарской Курскаго Княжения, — писал И.Н. Болтин, — призвал Черкес из Бештаю или Пятигория, населил ими слободы под именем Козаков. Разбои и грабежи, производимыя ими, произвели многие жалобы на них; для коих наконец Олег Князь Курский, по дозволению Ханскому, разорил их жилища, многих из них побил, а прочие разбежалися. Сии, совокупясь с Русскими беглецами, долгое время чинили всюду по дорогам разбои, укрываясь от поисков над ними по лесам и оврагам. Много труда стоило всех их оттуда выгнать и искоренить. Многолюдная их шайка, не обретая себе безопасности там, ушла в Канев к Баскаку, которой и назначил им место к пребыванию ниже по Днепру. Тут они построили себе городок, или приличнее острожек, и назвали Черкаск по причине, что большая часть их были породою Черкасы». Само словосочетание — черкасские казаки — свидетельствует об адыгском происхождении казачества.
Характерно, что и в Лаврентьевской летописи листы, относящиеся к этому эпизоду, тоже исчезли. Естественно предположить, что они исчезли не случайно и что это дело рук архивариусов, которые выполняли волю властей. Писать о черкесском происхождении казаков было в тогдашних условиях весьма затруднительно. Отсюда и те десятки версий о происхождении такого самобытного социума как казаки.
Николай Михайлович Карамзин в пятом томе своей «Истории государства российского» также констатирует черкесское происхождение казаков.
В 1833 г. офицер Генерального штаба России И. Ф. Бларамберг получил задание составить сводное описание народов Кавказа. В ходе своих занятий он, по его словам, нашел в архивах Коллегии по иностранным делам документы, «...которые показывают, что в древние времена кабардинцы (черкесы) занимали часть Украины и Малороссии, а затем обосновались в верховьях реки Кумы в окрестностях Бештау, откуда они получили название пятигорских черкесов».
В титулатуре царя Михаила Федоровича находим: князь Кабардинский, Черкасский, Горский.
Для иностранных наблюдателей, в частности, для посетившего территорию Украины Герберштейна все они «черкасы». Русские документы этого времени также называют черкесами всех переселенцев с Поднепровья на Слобожанщину. Оно указывает на преобладание здесь ославяненных черкесов. Возможно, эти «черкесы» явились основой формирования новой этнической общности.
Не русский, но казак
«Казаки прежних веков, как это ни странно звучит для историков, — пишет Е. П. Савельев, — не считали себя русскими, великороссами или москвичами: в свою очередь само правительство смотрело на казаков, как на особую народность, хотя и родственную. Вот почему сношение с казаками в XVI — XVII вв. происходило через Посольский приказ министерства иностранных дел. Вся переписка с казаками велась на татарском языке.
Это отмечает и М. Аджиев: «Казаки никогда не позволяли называть себя русскими. На вопрос «разве ты не русский?», неизменно отвечали «никак нет, я казак».
Тюркизмы в русском и украинском языках образуют многочисленный пласт, но казацкие говоры наиболее насыщены тюркизмами, особенно в военной терминологии: «атаман, кошевой, казак, караул, бунчук, есаул, хорунжий, майдан, шашка и т. д.». Как видно из всех перечисленных фактов, слова ко-са, косахи, кошаки, косаки, кайсаки, касоги, козары, хагасы, казахи, козаки связаны с этнонимами тюрков. Слова казак и черкес — синонимы и имеют общее тюркское происхождение.
Казак — воин (удальцы, разбойники, вольные люди, тюрки).
Черук — воин (тюрк.), черукас, янги чери — новые воины, сокращенно янычар, черкес, чери кес — дружинник, военный человек.
От слова казак в карачаево-балкарском языке образовано слово «война», как и в русском от слова воин.
Украинский историк первой половины XIX в. Д.Н. Бантыш-Каменский придерживался версии черкесского происхождения первых казачьих общин Поднепровья. Начало запорожскому войску, по его мнению, положили именно черкесы. Он указывает на то обстоятельство, что в делах коллежского архива запорожцы и доныне фигурируют под именем «черкас». Отмечая сходство запорожцев и черкесов, Бантыш-Каменский писал: «Одно название, одинаковый нрав, одинаковая склонность к набегам подтверждают сию догадку».
В. Гатцук, украинский исследователь начала XX в., демонстрирует черкесское происхождение запорожских козаков уже в совершенно категоричных тонах: «Города Канев, Черкасы, Чигирин основаны и населены касогами, и все сельское, хуторское поселение по обоим берегам Днепра к югу от Киева состояло тогда из касогов».
Что в имени твоем?
Черкесы «... новорожденному дают имя того, кто первым из посторонних войдет в дом после родов, и если это (иностранец), то всегда прибавляют к этому имени окончание — ук». Д. Интериано.
В языке черкесов — адыгов -ук (-чук) означает «маленький». Интересно сравнить. В староукраинском быту окончание -ук (-чук) прибавляли к именам и прозвищам младших детей семьи. Позднее это окончание слилось с фамилией.
По мнению Л. Г. Лопатинского, украинское фамильное окончание «ко» происходит от адыгского «къо». По всей видимости, именно в украинский язык вошли такие адыгские слова, как нан (мать) — «нэньку»; тат (отец) — «тату»; хатэ (усадьба) — «хата».
Такая распространенная украинская фамилия как Шевченко также имеет адыгское происхождение. Она восходит к слову «шэуджэн», которым адыги обозначали своих христианских священников. Под натиском ислама шеуджены эмигрировали к черкесам Левобережной Украины, которые по-прежнему исповедывали христианство. Их потомки естественно назывались «шэвджэнко», «шевченко».
Другая весьма распространенная фамилия Шевчук восходит к адыгской фамилии Шевацук. Знаменитый гоголевский персонаж, Чичиков, также носит адыгскую фамилию. Часто встречающаяся фамилия Чумак совершенно совпадает с адыгской фамилией Чамок, которая также обозначает возницу повозки, запряженной волами.
Знаменитый писатель Шолохов и гетман Мазепа носили черкесские фамилии.
Украинская фамилия Гатцук представляется производной от Хачецук «маленький гость».
Кучма, фамилия небезызвестная, скорее всего является лишь искажением от адыгского. Кучмез, Кучмезок, либо напрямую происходит из Абхазии. Представляет интерес кабардинская фамилия Гоголев, фактически Гоголь.
Как явное адыгское заимствование выглядит украинский глагол шукать: от адыгского «охотник».
«Гарный» может иметь отношение к гъэр «paб», «рабыня», поскольку в рабство пытались захватить всегда молодых и красивых людей.
Центром днепровской Черкасии была Запорожская Сечь на острове Хортица. Показательно, что топоним Хортица имеет вполне адекватное адыгское значение. Согласно Н. Хачмахову, Хортица является лишь легким искажением от (хуртис) «место, где собираются мужчины». Как известно, Запорожская Сечь действительно была мужской ассамблеей, куда не допускали женщин. Слово «сечь» восходит к адыгскому сэ «нож», «резать»; отсюда и общее для украинского, русского и польского значение «сечь», а также шашка — заимствование XVIII века.
Едва ли не базисное понятие украинской жизни — хутор. Здесь так же очевидно влияние как адыгского языка, так и адыгского образа жизни и поселения. В современном адыгском хутор обозначен как къутыр.
Украинский хай «пусть» (например, хай живе Украина) видимо имеет отношение к кабардинскому «хотеть».
Даже имя свое Черкесы передали малорусскому племени: не только русский народ, но и официальные бумаги называли Малороссиян Черкасами.
Бытовая идентичность
— У народа абаса, абхазов или абассов внешность и образ жизни те же, что у черкесов... Одеваются, как черкесы, только иначе подстригают волосы... усы длинно опущены». Писал Н. Витнес.
Исследователь Шафонский отметил сходство одежды и головных уборов украинцев и черкесов, а также остатки дольменной культуры в Южной Украине, памятники которой непосредственно связаны с дольменными скоплениями Западного Кавказа.
«Обычная пища черкесов — густая просяная каша, сходная с полентой или кашей, употребляемой в пищу у поляков и, вообще, славян». И в примечании к этому месту — «удивительное сходство основных блюд в рационе всех кавказских и славянских народностей... Черкесы употребляют обычное просо; все казацкие и польские народности употребляют подобное же блюдо...». Ф. Дюбуа де Монпере.
К этнографическим деталям, привнесенным черкесами на Украину относят форму и технологию жилища; отапливание жилища кизяком; близкие по конструкции тяжелые деревянные плуги: наличие у запорожцев черкесского седла; обычай брить голову, оставляя при этом клок волос на макушке; ткань «черкесину», из которой шилась прежняя украинская одежда; головной убор под названием «кабардинка»; черкесские кафтаны; склонность к хищничеству; обычай побратимства и т. д. В XVI в.
— «Псе» на языке черкесов Кавказа означает «река», «вода»: «Туапсе» — «две реки». Не на это ли указывает гидронам псе(л) = Псёл в Поднепровье?
Манера исполнения, стилистика и тематика песен кобзарей схожа с адыгскими героико-эпическими песнями гыбзэ, где гъы «плакать», а бзэ «язык». Адыгский гъыбзэ и украинский кобза — «скрипки, которые плачут».
Тот же размер и ритм стихов, то же рифмование и такие же повышения и понижения голоса, какие слышатся в малорусских народных «думах».
Генотип
Пребывание этнических черкесов на Украине отразилось на генотипе населения Украины. На сходство внешнего облика украинцев и черкесов обратил внимание Афанасий Шафонский, автор конца XVIII в.: «Нынешние горские черкесы по наружному виду лица, одеянию и по всем ухваткам, по сей день весьма на малороссиян, в низовых местах Днепра живущих, и особливо на бывших запорожских казаков похожи, которые и вообще все малороссияне, из стари от великороссиян черкесами называются». Но черты значительного сходства в антропологическом и этнографическом облике украинцев и черкесов не являются следствием только ассимиляции последних в ХIII-ХVIII вв., но являются также следствием наличия еще более древнего заселения данной территории.
В Речи Посполитой был известен род легкой конницы «пятигорские хоругви», комплектовавшиеся, главным образом, из кабардинских и жанеевских наемников. Едва ли не самый знаменитый атаман XVI в. — Мишка Черкашенин, его имя воспето в казачьем фольклоре. Черкесские выходцы ассимилировались, по всей видимости, уже во втором или в третьем поколении, но довольно регулярно пополнялись новыми переселенцами или даже целыми отрядами. Новейший исследователь настоящей проблемы В. Ф. Горленко (Киев) в своей статье обращает внимание на такой интересный источник, как реестр жителей Черкасского и Каневскога замков 1552 г., в котором содержится большое число имен и фамилий явно черкесских выходцев: Лазука, Горянин, Тока Копытков, Ломан, Семен Скуматов, Гусейм, Нелистон Старый, Степанец Пятигорчин, Жчалаш, Мишко Tepeбердеевич и др.
Все эти убедительные и колоритные свидетельства дают основание не согласиться с Михаилом Грушевским, известным борцом за чистоту титульной нации. Он признает кавказких черкесов на Поднепровье, но называет их «купкой», ничем, впрочем, не подкрепляя это утверждение. В этом случае неясно, каким образом «купка», которая к тому же попала сюда, выходит, случайно смогла расселиться надолго, «навязать» свои обычаи основной массе населения и более того, странно, но это признает Грушевский, «оставить здесь свое имя».
Итак, черкесы в Поднепровье — не «купка», но обитающая здесь несколько веков оседлая часть населения.
«Если бы я с большей смелостью мог судить о путях провидения, я подумал бы, что его намерением, — писал Дюбуа де Монперэ, — было воссоздать, обновить другие вырождающиеся расы смешением их с прекрасной черкесской нацией. Но не нам измерить всю глубину высшего разума».
Возможно, в словах швейцарского путешественника и археолога заключен весь смысл черкесской истории. Сложен и противоречив этот мир. И оценивать все его сложности и противоречия следует не только с точки зрения политической целесообразности.

Семен Авербух

Архив газеты "Тайны века", Харьков, 2005