При празднованиях юбилея города Харькова часто вспоминается история заселения как самого города, так и всей земли Слобожанской.
При этом в последнее время некоторыми историками утверждается, что заселялась земля наша переселенцами с правобережной Украины — Гетманщины, потому-де земля хоть и принадлежала России, но бесспорно украинская.

Всё же признавая тот факт, что великорусский вектор заселения тоже имел место, эти историки делают оговорку, что, мол, русские стрельцы были людьми служивыми, и ездили по царскому приказу, куда пошлют, и поэтому считать их полноценными переселенцами нельзя.
Но как-то забывается при этом тот момент, что заселение края в середине XVII века не закончилось, а напротив, только начиналось. И определённые процессы происходили и после, в XVIII, XIX веках, и особенно интенсивно в недавно ушедшем от нас ХХ веке.
Как-то случай занёс меня в расположенный неподалёку от Харькова посёлок Буды. Посёлок этот известен своим фарфоро-фаянсовым заводом, продукция которого пользуется издавна хорошим спросом. Но меня удивил говор местного населения, совсем непохожий на говор рядом расположенных Мерефы и Люботина, говор, как я мысленно про себя отметил «московский». Как оказалось я не ошибся, и парадокс этот связан с историей вышеупомянутого фарфоро-фаянсового завода, основного предприятия посёлка.
История возникновения завода тесно связана с известным в конце XIX века промышленником Матвеем Сидоровичем Кузнецовым. А начиналось кузнецовское дело в деревне Новохаритоньево, что неподалёку от подмосковной Гжели. Жил в этом искони гончарном, ремесленном селе бесфамильный крестьянин Яков Васильевич. Хлебопашество его не влекло, кузнечным делом больше занимался, вот и фамилию впоследствии принял — Кузнецов. Завёл он гончарную мастерскую, рабочих начал нанимать десятками, и товару на рынок выбрасывать в количествах нарастающих. Мастерская постепенно стала заводом. Скоро на заводе в Гжели действовало уже четыре горна, а рабочих было 44 человека.
Ещё большую известность снискал к тому времени завод в Дулево, построенный в 1832 году сыном Матвея Сидоровича — Терентием Кузнецовым, впоследствии он стал сердцем «кузнецовской империи». Эстафету после смерти отца подхватил его сын Сидор, который скупал заводы по всей империи, и в конце концов на фарфоро-фаянсовом рынке стали господствовать практически одни Кузнецовы.
Развивая своё дело дальше, затеял промышленник ещё два предприятия — вблизи Харькова, и в Славянске. Первоначально харьковское предприятие было заложено в 32-х верстах от Харькова и 9-и верстах от Люботина, в местности под названием Волчья поляна. Говорят, там по сегодняшний день в земле черепки находят. Заправлял делом управляющий Гусев, по документам значившийся «крестьянином Богородского уезда», то есть происходил из той самой Гжели, откуда пошёл род Кузнецовых. Но начальное место, выбранное для фабрики, оказалось в стороне от затеянной тогда железнодорожной ветки Мерефа — Люботин, следовательно, грузы придётся возить гужевым транспортом. А тут винокур Котляр решил перенести своё производство в Харьков, и Кузнецовы решили по случаю купить постройки винокуренного завода в Будах и земельные участки вокруг него. Рассчитывали и на рабочую силу из окрестных сёл: Буд, Комаровки, Ордынки, Берёзовки. Тогда же развернулось и строительство новых зданий, добротных, на века расчитанных. Но всё равно предприятию рабочих рук стало не хватать, тогда и вспомнили хозяева о своей малой родине. И приехали в Буды жители Подмосковья. Прошли годы, сменилось не одно уж поколение, но говор Подмосковья до сих пор звучит на Слобожанской земле.

Константин Дворниченко

Архив газеты "Тайны века", Харьков, 2005