До некоторого времени характеристика революции определялась мерой её крылатости. Причём крылья были озарены светом солнца. А мы совсем не видели обратной их стороны — «с тыла». Там, где эти крылья — чёрные... После революционной грозы воздух насыщен озоном, но сама гроза — страшна...

Революция — это откатная пушка, которая после выстрела отходит назад, и давит артиллерийскую прислугу.
Когда же был произведён первый выстрел? Какие тучи сгустились в предгрозовые — над чьей землёй?
Если говорить строго — первая буржуазная революция произошла в Голландии. Но наиболее исторически обоснованной, обоснованной классически — была Английская буржуазная революция XVII века.

В XVII веке там сложилась революционная ситуация. В стране — обилие мануфактур, в деревне — расслоение крестьянства, образование зажиточной верхушки с одной стороны, и масса безземельных крестьян с другой стороны. Последние становятся батраками у помещиков и богатых соседей. Многие дворяне, используя батрачество, ведут хозяйство уже по-капиталистически. Их называли «новыми дворянами».
Власть же короля защищала интересы дворянства старого, феодального. Причём защищала достаточно действенно: это поборы, произвольные налоги и штрафы, различные стеснения и запреты.
Недовольство «новых дворян» открыто проявилось в парламенте. В этом органе власти существовало своего рода двоевластие: в нижней палате — палате общин — большинство было у «новых дворян», в верхней палате — палате лордов — у дворян «старых». Что касается палаты общин, то она отказала королю в новых налогах. В ответ своевольный и крутой Карл І распустил парламент. Произошло это в 1629 году, король стал править самостоятельно, народ же — платить налоги и подвергаться поборам.
Характерно, что в особенной степени экономическому насилию подвергался народ Ирландии, где королевским наместником был «чёрный граф» Стаффорд, вначале, впрочем, выступавший против королевского произвола.
Появление у короля в Ирландии вооружённой силы — укрепление его власти — вызывало у «новых дворян» и буржуазии беспокойство. Ведь в Англии король располагал лишь небольшой гвардией. В Ирландии же создавалась сильная постоянная армия. Тем временем, в 1638 году против короля восстали шотландцы. Шотландская армия вторглась на английскую территорию. Королевская казна была пуста. Стала очевидна необходимость созыва парламента.
Новые же дворяне ставили себе в палате общин свои цели. Им надо было лишь короля — опоры, главной фигурой которой был Стаффорд.
Прибыв в Лондон он в свою очередь посоветовал королю арестовать лидеров оппозиции и обвинить их в государственной измене. Было случайно обнаружено его письмо к королю, в котором он утверждал, что тому надо идти напролом, используя ирландскую армию. Парламент отдал приказ об аресте Стаффорда.
Однако судила Стаффорда палата лордов. Её позиция, и короля была совершенно ясной.
И тогда на улицы вышли толпы народа. Они направились к парламенту (несколько тысяч). Многие были вооружены мечами, дубинами, кинжалами. «Народная оппозиция» требовала «правосудия, правосудия!». От здания парламента народ пошёл к королевскому дворцу. Он, как и палата общин, требовал казни Стаффорда. Демонстрации продолжались несколько дней. И лордам пришлось уступить. 7 мая 1641 года они вынесли смертный приговор. Хотя вынесен он был «за страх, а не за совесть». Таким же было и решение короля. Опасаясь за собственные головы, они лишили Стаффорда головы. Это событие можно назвать генеральной репетицией буржуазной революции.
Вскоре в стране началась гражданская война.
В армии народа были крестьяне и ремесленники. Командовал армией Оливер Кромвель. Он был из новых дворян среднего сословия. В начале революции вступил в армию парламента капитаном. В боях проявил отчаянную смелость. О солдатах заботился. Был полон решимости бороться против произвола короля. В армии пользовался любовью и уважением. Его отряд не знал поражений, солдаты называли его «железнобоким».
Три часа отчаянной битвы у деревни Нэсби 14 июля 1645 года и армия короля перестала существовать. Исход войны, начавшейся в 1632 году, решён. Король бежит на север Англии, где попадает в плен к шотландцам, вызывавшим его к парламенту. Немалая заслуга в одержанной победе принадлежала Кромвелю. Он настоял на том, чтобы оружие было дано народу. По его требованию от командования армией были отстранены дворяне, «соглашатели» с королём. Народ требовал казни короля. Кромвель поддержал это требование.
19 января Карла I переводят в Лондон для предания суду, который заседает 20-27 января. «Как тиран, изменник и убийца, открытый и беспощадный враг английской нации» Карл I был приговорен к смертной казни. 30 января 1649 он был публично казнен на площади. При большом стечении народа перед Уайтхоллом впервые в европейской истории палач занес руку над главой «помазанника».
Вскоре после этой казни палата общин отменила королевскую власть в стране, провозгласив парламент высшей властью. Палата лордов была упразднена. Англия стала республикой, но республикой богатых: буржуазии, землевладельцев и купцов, которые и заседали в парламенте.

ПЛОДЫ РЕВОЛЮЦИИ

От имени народа в то время лишь «уравнители» и «копатели». Крестьяне и солдаты, ставшие во время войны офицерами, требовали предоставления всем жителям Англии равных политических прав, в том числе права избирать в парламент, и называли себя лавелерами, что и означает — уравнители. Офицеры из «новых дворян» протестовали против таких требований.
Кромвель же заявил: «слуги не допускаются пользоваться правом голоса». Солдатские представители встретили с негодованием слова Кромвеля и его единомышленников: «Мы обмануты!».
Кромвеля и других офицеров — дворян тревожил страх за свою собственность. Оказавшись у власти, демократию же сам Кромвель пренебрежительно назвал «верой всех дурных и бедных людей».
В конце концов решили, что избирательное право не распространяется лишь на слуг и наёмных рабочих. Но буржуа и «новые дворяне» противились и против этого.
Вскоре два полка вышли из повиновения, и прогнали своих офицеров. Солдаты отказывались разойтись, настаивая на своих требованиях. На их шляпах и мундирах были метки с надписью «да здравствует свобода и права солдат». В армию прибыл Кромвель и приказал арестовать зачинщиков.
Тут же перед строем состоялся военный суд. Трёх вожаков приговорили к смертной казни. Кромвель велел осуждённым тянуть жребий, чтобы казнить одного из них. Жребий пал на Ричарда Арнольда.

Сопротивление было сломлено. Наиболее революционно настроенных изгнали из армии. Многие из них были взяты под стражу. Вождь «уравнителей» Джон Мильберн, оказавшийся в заключении, сказал о том, что на народ наложены новые цепи.
Бедняки, захватившие пустоши под Лондоном, и призвавшие других к ним присоединиться, говорили, что таких вскоре станет много тысяч. Они утверждали, что земля — Божие владение, и поэтому принадлежит всему народу. Их руководитель Джерард Эинстенли считал, что не должно быть частной собственности на землю. В отличие от «уравнителей», стоявших за сохранение частной собственности. Эинстенли называл себя и своих сторонников «истинными уравнителями». Их называли также диггерами — копателями. Однако к восстанию Эинстенли не призывал. Он лишь убеждал. Копатели заявляли: «мы победили любовью». Местные дворяне и зажиточные крестьяне донесли на «копателей» правительству. Их руководители были вызваны к командующему парламентской армией Ферфаксу. Они отказались снять шляпы перед генералами, сказав: «генерал — такое же Божие создание, как и мы».
Помещики и зажиточные крестьяне нападали на общины копателей, уничтожая их посевы, разрушая дома. Под Лондоном «копателям» удалось продержаться лишь год. Однако такие же общины возникали и в других местах Англии. Деятельность «копателей» была признана правительством Кромвеля опасной, войска получили приказ разогнать их.
Теперь правительство решило ликвидировать роялистскую опасность, исходящую из этой страны. Однако главной причиной похода было стремление «новых дворян» и буржуазии нажиться за счёт ограбления шотландских земель. Была ещё одна причина — желание избавиться от революционных солдат и офицеров в Англии.
Во главе хорошо вооружённой двенадцатитысячной армии Кромвель отбыл из Англии в августе 1649 года. Первый удар был обрушен на небольшую крепость Дрогеду, севернее Дублина. Силы были неравные. Однако ирландцы стояли насмерть. Смогли отразить несколько атак, но крепость в конце концов была взята. Кромвель никого не щадил, и сообщил парламенту, что было предано мечу не менее двух тысяч человек, в том числе мирных жителей с младенцами. В этом сыграл свою роль религиозный фанатизм — католиков англичане-протестанты за людей не считали. Всем монахам, кроме двух, размозжили головы — об этом сообщал Кромвель в том же письме. Те люди, которым удалось избежать расправы, были проданы в Америку. Всё это Кромвель оправдывал соображениями истинной веры.
Своей жестокостью Кромвелю удалось добиться лишь того, что в стране началась партизанская война. И уже весной 1650 года при осаде крепости Клонмель Кромвеля постигла крупная неудача. Его войско потеряло две тысячи человек. Вскоре после этого поражения Кромвель вернулся в Англию, оставив в Ирландии своих помощников. Силы были неравные. К концу 1652 года Ирландия лежала в руинах. Её население состояло почти исключительно из одних вдов. Начались долгие века порабощения и зависимости от Англии. Принимавшие участие в войне ирландцы решением парламента лишались земель и имущества, и подлежали либо высылке из страны, либо изгнанию на бесплодные земли. Целый ряд городов и провинций был очищен от ирландцев. Завоёванные территории раздавались англичанам.
Армия из революционной превратилась в захватническую, палаческую. А сам Кромвель стал диктатором.
Всевышний, — говорит старая иезуитская поговорка, — хоть и изощрен, но не злонамерен». И потому Господь, поглядев некоторое время на республиканскую и демократическую Англию, очевидно, счел эксперимент не совсем удавшимся и не стал продолжать его.
Исторические итоги протектората Кромвеля были неутешительны.
Судя по тому, что страна была в долгах и в казне не было ни гроша, хозяйственником он был не ахти. Протектор явно не смог ни экономически, ни политически закрепить свой успех, в последние годы жизни народ его откровенно боялся. И потому, в общем-то, не сопротивлялся возвращению династии Стюартов.
Если подходить к истории буквально, четыре года республики и пять лет протектората никак не повлияли на последующий политический курс Британии. Реставрация 1660 года вернула страну к тому же законодательству и тому же политическому устройству, какое существовало до гражданской войны.
Если вспомнить Энгельса, то сам «Кромвель прошёл весь путь от Робеспьера до Наполеона». Он еще не знал, что это закономерность, революция как Сатурн поедает своих детей.
РАСКАЯНЬЕ КРОМВЕЛЯ
В 1650 году Оливер Кромвель как-то заявил: неужели Бог забыл обо всем, что я для него сделал?
Это гордое высказывание принадлежит протестанту. В православной же традиции известно, что Сатана улавливает гордых, маскируясь под ангела света.
Существует легенда, что 3 сентября 1651 года, накануне битвы уже с Карлом II (сыном казненного Карла I) предводитель английских повстанцев Оливер Кромвель отправился на некую загадочную встречу, свидетелем которой пригласил стать своего соратника полковника Линдсея. Встреча эта происходила в лесу. В какой-то миг бравого полковника, выдержавшего двадцать сражений, внезапно и без всякой причины охватил безотчетный ужас. Его начал бить озноб, он не мог вымолвить ни слова.
«Кромвель сделал несколько шагов вперед, и я увидел незнакомца с седой бородой, который торжественно протянул ему пергаментный свиток — Кромвель стал его поспешно читать.
— Как!— воскликнул он,— Только семь лет? Я же просил у тебя двадцать один год! Мне это нужно во что бы то ни стало!
Между ними завязался спор.
— Дай мне хотя бы четырнадцать лет! — просил Кромвель.
— Нет, семь, как я сказал. Если ты откажешься, то найдется другой, который удовлетворится этим сроком.
— Ну хорошо, давай!
Кромвель сжал пергамент и побежал ко мне. Старик исчез.
— По коням, Линдсей, по коням! Победа будет за нами! — крикнул он и пустил коня галопом.
Я последовал за ним, но тут вдруг у меня закружилась голова, в глазах потемнело. Когда я очнулся, оказалось, что конь вынес меня на другую дорогу, и я прискакал к знакомому мне священнику Кристонского прихода.
— Как вы здесь очутились, Линдсей? — удивился он,— Ведь в Вустере идет сражение!
— Я не принадлежу к воинам дьявола, — ответил я и рассказал о случившемся. Затем вместе со священником помолился о спасении души, когда я сел на коня, он осенил меня крестным знамением.
По приезде в Вустер я узнал, что сражение уже закончилось и что Карл II был наголову разбит.
Сам Кромвель считал старца божьим посланником, но храбрый солдат был убежден, что тогда в лесу Кромвель говорил с дьяволом, принявшем обличье седовласого старца.
Семь лет спустя, 30 августа 1658 года страшный ураган бушевал над Лондоном. Такой бури Англия, говорят, не знала больше ста лет. Ветер опрокидывал колокольни, срывал крыши с домов, топил корабли на Темзе. В парках и окрестных лесах появились гигантские просеки, на полях был развеян собранный в снопы урожай. Грохот и завывания бури проникали даже за толстые стены Уайт-холла.
Однако, не порывы ветра заставляли обитателей дворца вздрагивать и прислушиваться. В его стенах разыгрывалась другая драма, умирал вождь английской революции. После кончины любимой дочери, которая мучительно умерла от рака в возрасте 29 лет, Кромвеля свалила «трехдневная лихорадка» — так определили болезнь придворные медики. Сильный озноб чередовался с жаром, на лице больного выступал пот; он слабел и часто впадал в забытье. В соседней комнате капелланы и индепендентские проповедники неустанно просили Бога о выздоровлении «его высочества». Время от времени кто-нибудь из них шел к больному, чтобы прочесть вслух отрывок из Библии или помолиться у его изголовья.
Но буря свирепствовала, и люди говорили, что сам дьявол пришел за душой жестокосердного Нола, (так его называли в народе), который отходил в мир иной в жесточайших мучениях.
Вот что писал о течении болезни Чарльз Харви, его камергер: «Кромвель в его болезни имел великие откровения от господа и получил некоторые заверения в том, что он поправится».
«Однако 24 августа вечером, после переезда в Уайт-холл, предпринятого по совету врачей, начался новый приступ болезни, а с ним и упадок духа. Много раз механически повторял он Символ веры, но надежды не было в его тоне. Видимо, его мучила совесть. Трижды слышали, как он шептал: «Страшное дело — попасть в руки Бога живого». Как-то больной подозвал капеллана. Скажите мне, — спросил он, — возможно ли однажды избранному потерять благодать?» «Нет, невозможно», — ответил проповедник. Тогда я спасен, — сказал Кромвель, — ибо я знаю, что некогда я получил благодать».
Следует заметить, что здесь мы опять видим принципиальное отличие от православия. В православии не причисляют к лику святых при жизни, так как подвижник, всю жизнь отличавшийся святостью, может пасть даже на пороге смерти, человек призван бороться до последнего вздоха. О чем говорить, если даже начальствующий ангел Света Деница (он же Сатана), будучи испытан благодатью, не выдержал, спал с неба и увлек за собой в преисподнюю треть небесного воинства.
«Кромвель часто и горячо молился. 2 сентября, когда окружающим стало ясно, что он умирает, его разговор с богом все еще продолжался. Он произносил некоторые безмерно самоуничижающие слова, кляня и осуждая себя».
3 сентября 1658 года в 3 часа ночи, в день его счастливых побед под Денбаром и Вустером, Кромвель умер. Перед смертью Кромвель назвал преемником своего сына Ричарда. Казна была совершенно пуста. Для устройства похорон пришлось прибегнуть к займу.
Вышло так, как и было оговорено в контракте, семь лет Кромвель был полноправным хозяином Англии, ему не удалось заполучить только титул короля. Но похоронен он был со всеми монаршими почестями, в венце и королевской мантии, и на его надгробии было выведено, что здесь покоится Оливер Кромвель — «бог, человек, король...». С чисто пуританской скромностью...
Кто знает? Возможно, он все-таки увидел свои заблуждения, и его совесть в этом была лучшим советником, чем капеллан. Ведь известно — сердца смиренного и уничиженного Бог не отвергнет. По человечески хочется верить, что он все-таки успел покаяться.

Давид Риссенберг,
Михаил Спасский

Архив газеты "Тайны века", Харьков 2005